Наука и жизнь // Иллюстрации

"Я сплю", - подумала Нора и была права, хотя это не имело значения.

Сон был совсем как явь, даже на лезвии ножа в руке долговязого жреца майи играли блики. Жрец стоял лицом к Норе в тесной каморке, расположенной, насколько ей было известно, у основания храмовой пирамиды. Она не отводила глаз от каменного ножа, но почему-то одновременно отмечала точность всех деталей костюма и убранство крошечного помещения с каменными стенами и кровлей из душистого сухого тростника. На мантии жреца колыхались стилизованные изображения колибри и канюков.

- Итак, ты готова? - спросил жрец, поднимая руку. Разумеется, говорил он не по-английски, и тем не менее Нора понимала его.

- Готова? К чему?

- После дождей, - растолковал ей жрец, - нам надлежит приносить в жертву девственницу, дабы и новые наши поля были плодородны.

Нора удивилась и почти обиделась, но пока не испугалась.

- Какая я тебе девственница! - воскликнула она.

Жрец простер к ней руку.

- Идем, ты заставляешь народ ждать.

С улицы доносился глухой гомон огромной толпы. Нора отпрянула и прижалась спиной к шершавой стене, острый камень царапал кожу сквозь тонкую белую сорочку.

- Я замужем, - заявила Нора.

Где-то в другом, безопасном мире, за гранью сна, мирно посапывал Рэй. Он лежал на соседней раскладушке, окутанный нежным мраком мексиканской ночи.

- Мне двадцать семь лет, и я уже три года как замужем, - продолжала Нора. - Никакая я не девственница!

- Девственница! - отрезал жрец и несколько раз нетерпеливо взмахнул ножом, рассекая воздух. - Твоя жизнь лишена страсти, пресна и бесцветна. Замуж ты вышла потому, что любишь археологические изыскания, а не своего супруга. - Слово "изыскания" жрец выплюнул исполненным презрения тоном. - Ты всю жизнь любила только тлен и прах. Стало быть, ты девственница, какие тут могут быть сомнения? Идем! - Он вперил в нее твердый взгляд и схватил костлявыми пальцами за предплечье.

- Нет! - Нора встрепенулась, распугав комарье, и резко села на постели. Вытаращенные глаза уставились в кромешную тьму. Спящий Рэй тяжело заворочался на соседней койке и почмокал губами. Ему было пятьдесят с небольшим. После долгого трудного дня на раскопках он всегда спал как убитый.

- Нет, я не девственница, - прошептала Нора, все еще чувствуя костлявые пальцы жреца на своем плече. Казалось, его сжимает какое-то твердое кольцо. Сквозь забранное сеткой окно без стекла в комнату вместе с воздухом просачивались тихие звуки ночных джунглей. Нора вцепилась в простыню, натянула ее до подбородка и медленно легла, продолжая глядеть в темноту. Смутное чувство долго не давало ей заснуть.

За длинным столом на общей кухне Нора уныло ковыряла вилкой яичницу с фасолью и прислушивалась к беседе Рэя и парня из нефтяной компании. Нефтяника звали Стэффорд, он прибыл в лесной лагерь пять дней назад и должен был провести тут около месяца. Каждое утро он уходил на запад и бродил по холмам, а вечера просиживал в этом сарае, в круге света, вычерчивая карты и делая записи четким мелким почерком. Сейчас он рассказывал что-то о высоких курганах, которые видел в джунглях и которые были очень похожи на здешние курганы, скрывавшие постройки Актун-Эка. Рэй возглавлял раскопки древнего города, принадлежавшего майя.

- Спасибо, Билл, - поблагодарил он нефтяника. - Мы взглянем на них.

Нора испытала облегчение, когда завтрак подошел к концу и настала пора отправляться на участок, где рабочие уже лазали по крутым стенам строения Б-1, главного храма Актун-Эка. "Вчера ночью я была здесь", - подумала Нора.

Рабочие - индейцы, которые подрабатывали на раскопках, - уже расчистили вековые завалы гниющей плоти растений, вырубили кусты и оттащили стволы деревьев, скрывавшие изъеденные временем старые камни крутой лестницы. В отличие от египетских пирамид, сооружения майя не были полыми, не имели внутренних залов и коридоров. Просто стены, лестницы и изваяния, устремленные ввысь. Только у самого основания пирамиды оставались следы маленьких крытых некогда тростником построек, лепившихся к фасадам храмов.

Нора и Рэй шли за индейцами, собирая черепки и составляя схемы. Нора проводила в Актун-Эке уже третий сезон, оказывая медицинскую помощь участникам раскопок: восемь лет прошло с тех пор, как она влюбилась в культуру майя, созданную уверенным в себе, сильным и исполненным достоинства народом, состоявшим из таинственных непонятных личностей. Кем же они были? Что они думали о себе, о джунглях вокруг, об исполинских храмах - средоточии всей их земной жизни?

Составной частью этой жизни были человеческие жертвоприношения, но едва ли все сводилось только к ним. "Мы знаем кое-что о сельском хозяйстве, торговле, верованиях, даже о спортивных игрищах майя", - думала Нора. Но это - лишь крохи знаний, которых было явно недостаточно, чтобы обуздать ее пылкое воображение.

Каждый день, взбираясь по крутым ступеням, она представляла себя царицей племени майя. Даже Рэй не знал об этой ее игре, о сказке, в которой она живет вот уже восемь лет. Нора представляла себе одежду, пищу, превращая явь в спектакль. Ведь никто толком не ведал, какое место отводилось женщинам в высшем сословии майя, а, стало быть, Нора могла воображать себе все что угодно.

За обедом Билл Стэффорд показал им карты с точно обозначенными курганами. Серьезный и вдумчивый геолог был моложе Норы, и ее это забавляло: ведь она вышла замуж за человека, который был гораздо старше, вращалась в кругу его сверстников, и Нору долго задевало, что они считают ее слишком юной и несерьезной. Но вот в серьезности Стэффорда ни у кого сомнений не возникало, хотя он едва успел закончить горный институт. У него было миловидное лицо с квадратным подбородком и немного неправильными чертами. Очки он тоже носил квадратные, в пластмассовой оправе, почти незаметной на фоне загорелой кожи. Белокурые волосы Стэффорда уже изрядно поредели. Он носил башмаки для горного туризма, мешковатые штаны цвета хаки, белую рубаху с коротким рукавом и брился каждый день. В нагрудном кармане у него лежал белый пластмассовый пенал с письменными принадлежностями.

Следующую ночь Нора не видела снов, но и почти не спала. Стоило задремать, как тотчас начинался кошмар, и она просыпалась. И тогда она невольно предалась воспоминаниям. Нора вновь видела себя сначала подающей надежды студенткой доктора Хелма, затем - его же даровитой аспиранткой, ассистенткой и, наконец, супругой. Нора не ложилась с Рэем в постель, пока он не развелся с Джоанной. У Норы это был первый брак.

В соседнем сарайчике сейчас, наверное, спит Билл Стэффорд.

"Ужасно, - подумала Нора. - Я должна с этим справиться. Должна уснуть". Но только под утро сомкнула глаза.

- Я приехал сюда, чтобы вести изыскания на поверхности, - объяснил ей Билл Стэффорд. - Подтвердить или опровергнуть предсказания технологов.

- Разве они занимаются предсказаниями? - спросила Нора, бредя за ним. После завтрака она по собственному почину отправилась с Биллом к курганам, чтобы выяснить, есть ли там погребенные под землей постройки. За ушами и в желобке меж грудей у нее свербило от пота.

- Все делается постепенно, - ответил Стэффорд. - Сначала на основе данных космической фотосъемки создаются карты местности, потом проводится аэрофотосъемка в инфракрасных лучах и СВР. А вот теперь надо топать на своих двоих...

- СВ - что? Ой, помогите, пожалуйста.

Они перебирались через канаву. Стэффорд обернулся и подал Норе руку. Пятна пота на рубахе были похожи на серые острова.

- СВР - съемка воздушным радаром, - пояснил он.

- Звучит весьма впечатляюще, - со смехом ответила Нора и выпустила его руку, но ей тотчас пришлось схватить Билла за плечо, чтобы снова не сползти вниз по облепленным грязью камням.

Его ладонь прильнула к ее пояснице.

- Осторожнее.

Какая уж тут осторожность...

- Вы весь мокрый, - выдохнула Нора, облизывая губы, и провела пальцем по струйке пота, сбегавшей по его горлу на грудь и исчезавшей под рубахой. В его прикрытых стеклами очков глазах мелькнуло изумление, но тут Нора поцеловала его, и Билл сразу все понял.

Перед обедом она приняла душ, облившись водой из подвешенного к дереву ведра. Согретая солнцем вода с журчанием пробежала по разгоряченному телу. Так и есть: Билл слегка оцарапал ее браслетом часов. Нора улыбнулась.

"Я не сделала ничего плохого, - убеждала она себя глухой ночью, когда, покинув хижину Билла, кралась через спящий лагерь обратно к своей раскладушке. - Я прекрасно вела себя в студенчестве, делала то, что мне было нужно, и взрослела так, как хотела. Тогда я не была внутренне готова к этому, но теперь все в порядке!"

Она словно родилась заново. По обновленной коже пробегал трепетный озноб. Сновидение. Благодаря ему она не иссохнет и не зачахнет пустоцветом. Страсть, заключенная в камне статуй, указала ей путь к гораздо более полной и истинной плотской страсти.

Разумеется, она не бросит Рэя и не убежит с Биллом. Зачем расставаться с налаженной жизнью, с работой, которая уже принесла успех? Нет, она будет все так же восторгаться мужем, все так же ценить его и помогать ему. Служить Рэю, служить майя, работе, которая поглотит ее и принесет удовлетворение. Но теперь в ее жизни будет и нечто большее. Она думала о Билле Стэффорде и улыбалась, предвкушая долгую, возможно, вечную связь. Он такой молодой, влюбленный, щедрый - словно сладкий десерт. И пусть никто ничего не знает, пусть никому не будет больно. На сей раз она получит все.

Рэй дышал спокойно и ровно. Нора скользнула под влажные прохладные простыни.

И очутилась в той же келье. Она озиралась по сторонам, не веря своим глазам. Та же неровная тростниковая кровля, те же квадратные каменные глыбы стен, тот же долговязый властный жрец в культовых одеяниях, тот же нож с грубо обтесанным лезвием.

- Ну вот, - молвил жрец, снова поднимая орудие наказания. - А так мы поступаем с блудницами...

№12, 1999