ПОТОМКИ ДЕРСУ УЗАЛА
Б. ШИБНЕВ.
Удэгейцы и орочи переселились на берега реки Бикин с побережья Японского моря в XIX веке. Спасаясь от эпидемии чумы и оспы, переселенцы шли через тайгу по хребту Сихотэ-Алинь. Примерно в то же самое время с Амура и из Маньчжурии по реке Уссури пришли нанайцы и заселили нижнее течение Бикина. Чуть позже в урочище Ульяновка поселились корейцы, построившие первую школу на Бикине.
В конце XIX века удэгейцы и нанайцы жили еще родовыми стойбищами - в балаганах или шалашах наподобие юрт. Русские, корейские и китайские купцы, появлявшиеся в этих краях, нередко считали их дикарями и относились к ним как к дикарям.
В первой трети ХХ века была поставлена задача создания этнической общности народов, живших вдоль Бикина и его притоков. С этой целью построили поселок Метахеза (позднее переселенный ниже и названный Сяин). Два удэгейца, Павел Канчуга и Михаил Канчуга, были направлены на учебу в Ленинградский институт народов Севера. Через два года они научились читать, писать и считать, изучили основы законодательства и экономики. Когда они вернулись на родину, с их помощью родовые очаги переселились в село Метахезу. Там были созданы школа, медпункт, изба-читальня, туда приехали работать энтузиасты - учителя, фельдшер.
В августе 1939 года я стал работать учителем в школе народов Севера в селе Красный Перевал. При школе был интернат народов Севера, где во время учебного года обучались дети удэгейцев и других малочисленных народностей, живущих на территории среднего и верхнего течения Бикина. Ребят привозили в село на долбленых лодках - батах осенью и увозили весной. Дети малочисленных народностей учились в школе бесплатно, их обеспечивали одеждой и обувью. На мой взгляд, такие льготы приучали родителей к иждивенчеству. Было бы лучше, если бы интернат находился ближе к семьям охотников, тогда бы отрыв детей от семьи, от родного языка и обычаев не был бы столь глубоким.
В те годы, когда я начинал работать, в интернат приезжали многие великовозрастные воспитанники - ровесники мне и даже старше меня. Они охотно постигали премудрости наук, большинство удэгейских и нанайских детей обладали математическим мышлением и прекрасно рисовали, преуспевали в физкультуре. Главной трудностью для них была грамматика русского языка, но не для всех: Александр Канчуга, например, с успехом закончил филфак и много лет преподает в родном крае русский язык и литературу. Я не только учил этих людей, но и сам учился у них дисциплине, открытости, знанию и пониманию природы.
Казалось бы, при такой поддержке советской власти должно было бы произойти возрождение малых народностей. И сначала это действительно было так. Но уже в сороковых годах, на моих глазах, началось их постепенное вытеснение с привычных мест обитания.
Строительство дороги, а затем возникновение сел лесорубов, рубка леса в районе села Красный Яр, появление у охотников моторных лодок, особенно марки "Вихрь", привели к изменению привычных мест обитания удэгейцев - берегов реки и тайги. Особенно ухудшилось состояние реки после того, как начался сплав леса. Это погубило нерестилища кеты и других ценных рыб ниже Красного Яра. В Красном Яре и в поселке Охотничий появились приезжие охотники, которым были выделены лучшие охотничьи участки, что вызвало недовольство со стороны коренных жителей, искони промышлявших в тайге. Хищническое использование тайги чужими равнодушными людьми привело к тому, что в лесах стало меньше ценных пушных животных. Лучшие охотничьи угодья, расположенные вдоль реки Тахало, были превращены лесорубами лучегорского леспромхоза в пустыри, где восстановление хвойного леса невозможно в течение длительного периода. Часть сенокосных и пахотных угодий местных жителей поселков Олона и Красного Яра была передана работникам лучегорского леспромхоза.
Угроза вырубки леса в верховьях реки Бикин напрямую связана с опасностью геноцида удэгейцев и нанайцев. Мертвая река и обезображенная земля будут способствовать вымиранию не только малых народностей, но и всех жителей берегов Бикина. Удэгейцы отстаивают земли, на которых жили их предки, отцы и деды. Замечательной чертой большинства местных охотников было то, что они брали в качестве добычи столько зверя и рыбы, сколько им было нужно, чтобы прокормить себя и собак, сделать запас на зиму. Поэтому там, где они жили и охотились, зверя и рыбы не убывало. Удэгейский народ обладает своей, таежной, мудростью и культурой. На празднике возрождения удэгейской культуры один из удэгейцев сказал мне: "Мы отстаиваем лес в верховьях Бикина во имя жизни наших детей и внуков. Рубка леса приносит вред не только нашему району, но и части Хабаровского края. Как же можно допустить такое и почему этого не хотят понять люди, стоящие у власти?"
Вопрос законный. Наша задача - найти на него другой ответ, не тот, который предлагают люди, бездумно разрушающие экологию одного из самых удивительных уголков России.
См. в номере на ту же тему
Б. ШИБНЕВ - Топор в сердце уссурийской тайги.
Е. ЧЕПЫЖОВА - В берендеевом царстве.
Читайте в любое время
