Будучи председателем коллегии ЦАГИ, С. А. Чаплыгин ввёл правило на заседаниях рассматривать все хозяйственные дела, вплоть до утверждения счетов, подлежащих оплате. И когда однажды поступил счёт за «продувку» в аэродинамической трубе петуха, он категорически заявил:

— Платить не станем!

Незадолго до этого без возражений был оплачен счёт за «продувку» вороны, и кто-то из членов коллегии возразил:

— Если мы платили за ворону, то почему же не платить за петуха?

— Петух не летает! — ответил Чаплыгин.

МОМЕНТ ИНЕРЦИИ — НАГЛЯДНО

Племянник Николая Егоровича Жуковского, известный авиаконструктор-двигателист, трижды лауреат Сталинской премии Александр Александрович Микулин, вспоминал о наглядной демонстрации парадоксального следствия известного закона механики.

«Николай Егорович объяснил мне, что каждое тело в пространстве, при наличии сопротивления среды, получив вращательный импульс, стремится вертеться вокруг своих главных осей инерции… Пока я стоял задумавшись… Николай Егорович что-то мастерил возле дерева.

— А ну-ка, Саша, — сказал он, — поди-ка сюда. Я для тебя приготовил задачу.

Я оглянулся и с удивлением увидел, что Николай Егорович прикрепляет большое кольцо от подпруги к длинной тонкой бечёвке, которой был завязан пакет с продуктами.

— Как будет вращаться кольцо в пространстве, если я начну закручивать эту верёвку? — спросил он, загадочно и добродушно улыбаясь.

— Если применить к этому случаю закон, о котором ты мне только что говорил, то кольцо, разумеется, не должно бы вращаться вокруг оси, проходящей через верёвку… С ним должно произойти что-то другое, но что — я не знаю.

— Смотри, что предусмотрела природа, — сказал тогда Николай Егорович и пальцами закрутил верёвку. Кольцо при этом вращалось сперва медленно, потом быстрее, быстрее, вдруг начало подниматься и, наконец, вращалось устойчиво, располагая свою плоскость параллельно земле, то есть вокруг оси своего наибольшего момента инерции».

НАХОДЧИВАЯ ПТИЧКА

Николай Егорович Жуковский был Учителем с большой буквы, во всей полноте понимания этой благородной профессии. Он находил способы доступно излагать сложнейшие вопросы теории, прививая своим ученикам любовь к науке и восхищение её красотой. Он ставил удивительные опыты, наглядно иллюстрирующие самые отвлечённые задачи аэродинамики.

Его ученики вспоминали, что однажды он принёс на лекцию маленькую птичку в стеклянной банке, собираясь продемонстрировать, что, не имея места для разбега, взлететь она не сможет. Николай Егорович снял крышку с банки и дал птичке возможность выбраться наружу. Некоторое время она беспомощно топталась на дне, но затем стала делать спирали по стенке, поднимаясь всё выше и выше, выпорхнула из банки и, ко всеобщему восхищению, взлетела под потолок.

Вместе с учениками рассмеялся и Жуковский:

— Эксперимент дал неожиданный и поучительный результат: площадку может заменить спираль, что не пришло нам в голову!

ПРОСТИТЕЛЬНАЯ РАССЕЯННОСТЬ

Лекции замечательного педагога никогда не сводились просто к чтению учебного курса — это были часы напряжённого творческого труда. Творческая атмосфера порой настолько захватывала Жуковского, что он полностью погружался в мир математических формул, уравнений, графиков, забывая о реальности. Но рассеянность Николая Егоровича внушала уважение: все понимали, что её причина — величайшая сосредоточенность ума.

Профессор не смешил своих слушателей, когда, вернувшись из женской гимназии в Техническое училище, вызывал отвечать «госпожу Макдонскую». Никто не удивлялся, что Николай Егорович, проговорив целый вечер с молодёжью в собственной гостиной, вдруг спохватывался, начинал искать свою шляпу и торопливо прощался:

— Однако я засиделся у вас, господа, пора домой!

Сам Жуковский знал о своей рассеянности и очень боялся кого-нибудь ненароком огорчить ею. Это побуждало окружающих относиться к нему с особой предупредительностью, а его студенты установили очередь дежурных, незаметно провожавших профессора до дома.

ТОРПЕДА В ЯЩИКЕ

Рассказывают, что во время войны в противолодочной авиации возникла серьёзная проблема: после сброса с самолёта торпеды рикошетом отскакивали от поверхности воды, теряли скорость и изменяли направление движения. Её удалось решить удивительно простым способом. Георгий Владимирович Логвинович предложил сбрасывать торпеды в ящике, то есть в транспортировочной упаковке, которая представляет собой две деревянные стенки, по торцам скреплённые продольными планками. В момент касания воды передней стенкой образуется кавитационная каверна (полость, заполненная паром), и нос торпеды, не встречая сопротивления, проваливается под воду. Торпеда «ныряет» и встаёт на боевой курс. Заодно была решена проблема утилизации упаковки.

ПАРАДОКСАЛЬНЫЙ ЧАПЛЫГИН

Ученик и коллега Н. Е. Жуковского Сергей Алексеевич Чаплыгин был человеком совершенно иного склада. Он любил слушать истории о рассеянности и причудах учёных, знал их немало, часто рассказывал. Но сам он не только не страдал рассеянностью, а напротив — поражал феноменальной памятью на всё, включая телефонные номера. Говорят, что она подвела его только однажды.

— Года полтора назад я как-то звонил по этому номеру, — сказал он, поднимая трубку, — а вот точно не помню последней цифры: сорок шесть или сорок семь.

В его присутствии никто не мог сделать ни одной математической ошибки. Однажды Н. Е. Жуковский читал доклад в Московском математическом обществе, показывая на экране диапозитивы с готовыми выкладками. Чаплыгин сидел, прикрыв глаза, и, казалось, дремал. Но, когда на экране возник очередной расчёт, он угрюмо заметил:

— Николай Егорович, у вас коэффициент не тот!

— Как не тот! — всполошился Жуковский, — вот смотрите…

Он уже собрался ещё раз повторить все рассуждения, но Сергей Алексеевич перебил:

— Не тот, у вас плюс, а должен быть минус.

— Да, действительно, — воскликнул Жуковский, подбежал к экрану, послюнил палец и попытался стереть световой значок…

«ЛОПАТКОЙ» ЛУЧШЕ, ЧЕМ «ТОПОРИКОМ»

Опыт изучения входа тел в воду нашёл применение в совершенно неожиданной сфере — при подготовке спортсменов-прыгунов с вышки к московской Олимпиаде 1980 года. По просьбе тренера олимпийской сборной О. П. Шорыгин и Н. А. Шульман разработали рекомендации по «погашенному» (то есть без выброса большого количества брызг) входу в воду. Прыгуны в воду ныряли, держа кисти рук «топориком». Надо было видеть удивление тренеров, когда им порекомендовали сложить кисти рук «поперёк потока» в виде плоской «лопатки». Но буквально первые же прыжки рассеяли сомнения спортсменов. «Кавитатор» из ладоней при входе в воду образует каверну, которая замыкается на теле ныряльщика почти без брызг. Эти рекомендации способствовали победе нашей команды, а сейчас широко используются во всём мире, правда, без ссылок на авторов.

№11, 2008