Классический детектив строится по схеме: загадка (преступление), улики, версии, догадка и финал, где сыщик изобличает преступника. Справедливость и добро торжествуют (обязательно!). А читатель сверяет свои догадки с рассказом сыщика. Классический детектив — это Артур Конан Дойль, Агата Кристи, Джон Диксон Карр, Эллери Квин... По сути, классический детектив — литературная игра, где кроме занимательности (это обязательное условие!) есть ещё возможность для читателя поупражнять своё логическое мышление, своё творческое воображение, свою интуицию. Рассказ в жанре классического детектива даёт читателю меньше возможностей для логического анализа по сравнению с романом (на одной странице невозможно уместить много улик и запутанные сюжетные линии), но в нём больше пищи для интуиции и развития фантазии.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Этим целям и служит серия рассказов Павла Амнуэля о старшем инспекторе Борисе Берковиче. Преступление? Вот оно. Улики? О них тоже сказано. Но что-то осталось вне внимания читателя. Что-то, о чём читатель вспоминает, когда старший инспектор отправляет арестованного в камеру: «Да я же мог догадаться...» А может, читателю действительно удастся указать на преступника раньше, чем это сделает Беркович? Это вполне возможно. Собственно, это одна из целей автора. Внимательно читайте, думайте, и ваша интуиция, ваш собственный «дедуктивный метод» подскажут правильное решение. И ещё: старший инспектор Беркович не схема, он живой человек со своим характером. Он живёт в мире обычных людей, и ничто человеческое ему не чуждо.

— Я и не знал, что его настоящее имя Иосиф Парицкий, — сказал Беркович, положив на стол газету.

— Ты же никогда не интересовался живописью, — отозвалась Наташа, наливая мужу крепкий, как он любил, кофе. — Если бы ты хоть раз побывал на его выставке, то знал бы, конечно, что Офер Бен-Ам — псевдоним. Сын народа... Он так и жил, между прочим. Якшался со всяким сбродом. В молодости предпочитал постимпрессионизм, а в последние годы работал в манере примитивистов.

— Да, — согласился Беркович, — примитива там хватает.

— Жалко человека, — вздохнула Нашата.

— Жалко, — кивнул Беркович. Если бы Наташа видела художника после смерти, она пожалела бы его ещё больше. Пуля попала Бен-Аму в глаз, выстрел сделали в упор. Судя по всему, произошла драка, Бен-Ам сцепился с нежданным гостем, должно быть, держал пистолет в руке, но грабитель оказался сильнее, повернул ствол и...

№9, 2010