Свежий базилик, чеснок, баклажаны и помидоры порезаны. Шипит в сковороде оливковое масло, и отбивает неровный ритм крышка на кастрюле с кипящей водой.

Наука и жизнь // Иллюстрации

— Разговор будет неприятным, так что давай закончим поскорее. Вот билеты, полюбуйся!

Франческа отложила нож, вытерла руки о передник. Собралась взять двумя пальцами проклятые билеты, но Луиджи поспешно спрятал их в карман.

— Они проверили твою ДНК… — Франческа покрутила в воздухе пальцем, точно намеревалась намотать на него спагетти.

— Два локуса! — Луиджи показал своей жене «викторию». — Два локуса подтверждают моё марсианское происхождение! Это тебе не шутка!

Франческа быстро кивнула, пододвинула к себе разделочную доску и принялась измельчать порезанный базилик по второму кругу. По кухне разлился терпкий аромат.

— Я догадывался! Вот здесь, — Луиджи ударил волосатым кулаком в грудь, — оно всегда сидело во мне! Из женевской лаборатории пришло заключение. Чёрным по белому! Я — марсианин! Мне даже справку выписали! Чёрным по белому, Франческа!

Франческа размашисто перекрестилась, выключила плиту. Зубовное клацанье крышки кастрюли тут же прекратилось. Нет, сегодня ужина не будет, сегодня продукты отправятся в мусоропровод, а муж — спать на старую кушетку в мансарду.

— Сорок лет прожил, шофёр — шофёром. Может, не очень хорошим, но человеком ведь прожил. Семьей обзавёлся, дочь у него родилась…

— Да я не имею права продолжать жить с тобой! — Луиджи развёл руками. — Разве не понятно? Я принадлежу к древней расе, а ты — дикарка. Я генетически старше тебя на несколько миллиардов лет. На Земле ещё микробы не успели появиться, а мои предки уже правили в космосе. Да как может быть между нами что-то общее?

— Значит, я могу очистить квартиру от этого дерьма?

— От какого дерьма?

Франческа указала на песок и осколки кирпича; ими Луиджи засыпал пол в квартире примерно год назад. Стены он перекрасил в тошнотворный грязно-оранжевый цвет и даже на лампочки напылил розовую краску, чтоб всё вокруг напоминало ему Марс, который Луиджи видел только по телевизору.

— Я возвращаюсь на историческую родину, — подвёл итог Луиджи. — И Анжелу забираю с собой.

— Чёрта с два! — Франческа отпихнула от себя разделочную доску так, что полукольца баклажанов и томатов посыпались на пол. — Вот об этом даже не мечтай!

Луиджи оскалился.

— Закон на моей стороне, похотливое животное! В ДНК Анжелы — фрагменты марсианского кода. Мы вправе потребовать репатриации, что я и сделал. Билеты я тебе показал, так что с моей стороны всё честь по чести! Мы с Анжелой отправляемся домой! Мы возвращаемся к корням! В рыжие пески Кидонии! Туда, где покоятся наши великие предки!

Франческа выругалась.

— Поезжай на свой Марс, там и подохни, сволочь тупоголовая! Но пудрить мозги своему ребёнку я не позволю!

— Я это предвидел, туземка. Поэтому подал иск, — улыбнулся Луиджи. — В понедельник к десяти нам в суд.

Франческа села на табурет, потянулась к раковине, налила себе стакан воды и залпом выпила. Луиджи пристроился на краешке стола. Взял кусочек помидора, принялся жевать.

— Раскинь мозгами, говорят, что у некоторых людей они всё-таки есть, — начал Луиджи. — На Марсе Анжела получит образование, которое будут уважать во всей Солнечной системе...

— На Марсе девочки служат в армии.

— Отслужит! — Луиджи отправил в рот ещё одну помидорину. — Что с того?

— На Марсе неспокойно! Сам же видел, по телевизору показывали: каждый день Марс бомбят метеоритами. Пояс астероидов требует, чтоб им вернули Фобос и Деймос, которые вроде как незаконно удерживаются гравитацией Марса.

Луиджи скривился, точно хватанул уксуса.

— Аборигены астероидного пояса ещё более дикие, чем жители Земли. Чего их бояться? Ну, побомбят метеоритами и успокоятся. К тому же половина астероидного пояса на Марсе вкалывает за гроши: пирамиды от песка очищает, каналы копает. И прочая чёрная работа на них. Не марсианам же лопатами в пустыне размахивать? То-то…

— На Марсе вы будете эмигрантами. Людьми второго сорта.

— Да не будем мы больше людьми! — Луиджи спрыгнул со стола. — Мы станем марсианами! — Он подумал и добавил: — В крайнем случае с Марса легко улететь на Европу или на Энцелад. А там знаешь, какая цивилизация? Вам, землянам, и не снилась!

Гражданин Кидонии прохаживался вдоль левой брови марсианского Лица. На верхотуре дул ветер, и тяжёлые от пыли тучи так и норовили слизнуть кого-то из рабочих. Лицо здорово пострадало в период всепланетарной консервации, но теперь его реставрировали. Фобосиане, деймосийцы, земляне, гастарбайтеры из многочисленных племён астероидного пояса трудились плечом к плечу, восстанавливая гигантский храм. За рабочими присматривал полноправный гражданин Кидонии.

— Господин! — обратился к гражданину землянин среднего возраста; за его спиной переминалась с ноги на ногу чумазая девчонка с метлой в руках. Гражданин искоса посмотрел на этих двоих: новенькие! Раньше рыли каналы для орошения Фарсиды, в Кидонию их перебросили совсем недавно.

— Господин, — вновь воззвал человек. — Униженно прошу вас, глядя снизу вверх…

Гражданин склонил головной гребень. Человек решил, что таким образом ему разрешили говорить. Сбивчиво принялся объяснять:

— Мы с дочкой заказали анализ ДНК в лаборатории Большого Сырта. Господин, вас должны были известить… У нас двоих обнаружили по локусу Энцелада. Господин, смиренно прошу вас… Сократить срок общественных работ… И организовать… — человеку стало дурно от собственной дерзости. — Нашу перевозку… в посольство Энцелада… для последующей переправки… в систему Сатурна.

— С-с-семляне… — прошипел гражданин Кидонии. — Ш-ш-шизнь на С-с-семле з-з-зародилась, потому что мой предок плюнул в луш-ш-шу на ваш-ш-шей планете. Ч-ч-черви, в генах которых с-с-сохранилось напоминание об этом плевке. К счастью, не у вс-с-сех. У кого с-с-сохранилось, те — хуш-ш-ше. С-с-считают, что достойны с-с-стоять рядом с нами, покорителями кос-с-смоса. Билеты на Марс-с-с надо отрабатывать. Вид на ш-ш-шительство надо отрабатывать. Воз-з-здух и воду надо отрабатывать, — не С-с-семля вам з-з-здесь! Брыс-с-сь! С-с-олнце ещё не с-с-село!

Маленькое солнце действительно высоко стояло над вершинами древних пирамид, что окружали Лицо неровным кольцом.

А потом чёрная стрела рассекла низкое небо. За ближайшей пирамидой ухнуло; взметнулась выше облаков невесомая пыль. Лицо содрогнулось, но человек даже не посмотрел, что там произошло, и никто из рабочих не прекратил своего занятия. Они привыкли к тому, что беды так и сыплются им на головы, да и за простои гражданин Кидонии спрашивал строго.

В следующий миг ещё десяток стрел устремился навстречу красной пустыне. Это экстремисты из астероидного пояса в обычный час начали, а точнее — продолжили ежедневную бомбардировку Марса метеоритами.

— Ничего-ничего, дочь, — пробормотал человек, обращаясь к девочке, которая уныло орудовала метлой неподалёку. — А мы возьмём и напишем жалобу в посольство Энцелада. Энцеладиане своих не бросают. Узнают, что нас на Марсе бомбят, и сразу эвакуируют! У них там, возле Сатурна, знаешь какая цивилизация! Нам бы только бумагу и ручку где-то раздобыть…

№8, 2011