ЧЕЛОВЕК ИЗ "МЕРТВОГО СЕЗОНА"
М. КОРОЛЬ, член Российского общества медиков-литераторов
Держу в руках черно-белую фотографию, на которой изображены два человека: известный актер театра и кино Донатас Банионис и советский разведчик Конон Трофимович Молодый.
На обратной стороне фотографии дарственная надпись: "...на память от жены человека из "Мертвого сезона" - 1972 год".
Эта женщина - моя бывшая пациентка. Ее направил в психиатрическую больницу врач поликлиники КГБ. Диагноз: реактивное состояние.
Г. П. заболела остро после скоропостижной кончины мужа. Она находилась в состоянии глубокой депрессии и оказалась в больнице, когда тело мужа еще лежало в морге.
На следующий день к ней в больницу пришли друзья. Они старались ее поддержать, подбодрить, рассказать, что делают по организации похорон на Новодевичьем кладбище.
Г. П. слушала молча с застывшим лицом, нервно теребя пальцы рук.
После встречи с нею один из посетителей задержался, желая побеседовать со мной как с заведующей отделением. Постучал, вошел в кабинет.
Батюшки! Я обомлела!
Подымаю глаза и вижу знакомое живое лицо разведчика Абеля, запомнившееся мне по любимому фильму "Мертвый сезон".
Он представился близким другом покойного.
- Вы меня узнали? - спросил, улыбнувшись, Абель.
Я смущенно ответила:
- Конечно, узнала! Еще бы не узнать вас, Рудольф Иванович!
- И я вас сразу узнал, - промолвил он.
- Вы меня? Откуда вы меня знаете?! - изумилась я.
- Врачи нашей поликлиники тепло о вас отзывались.
Я смутилась еще больше: ничего себе! Мы с Абелем друг друга узнали!
Полковнику Абелю было лет семьдесят. Высокий, худощавый, стройный господин, похожий на иностранца. Он говорил на превосходном литературном русском языке, но в его интонации слышался едва уловимый прибалтийский (?) акцент.
Рудольф Иванович просил оказать максимум внимания больной.
- Мы обеспечим ее любыми лекарствами, которые могут понадобиться, - заверил он, - и будем опекать столько времени, сколько потребуется. И детей, конечно, не оставим без внимания.
Г. П. первое время находилась в состоянии глубокой депрессии, приближавшейся к ступору: выражение лица было застывшим, отрешенным. Она ходила, ела, подчинялась режиму, но все делала машинально, словно автомат. Родных встречала безучастно. Никого ни о чем не спрашивала. В народе такое состояние определяется точной, короткой фразой: "окаменела с горя".
...Постепенно она стала "оттаивать", оживать. Появились реальное беспокойство о детях, мысли о дальнейшей жизни и работе, размышления о памятнике мужу.
К концу пребывания Г. П. испытывала естественную печаль, свойственную нормальному человеку, понесшему утрату. Перед выпиской она рассказала мне историю своего замужества и немного о покойном муже.
Конон Трофимович родился в московской семье русских интеллигентов. Его отец - Трофим Кононович - ученый-физик, мать - врач. Конон - их единственный сын. Он до двенадцати лет жил с родителями, а затем его отправили к тетке, проживавшей в Канаде. Там он овладел несколькими языками и через семь лет (в соответствии с планом!) вернулся домой, чтобы продолжить образование. В 1940 году поступил в университет, но с началом Великой Отечественной войны был призван в действующую армию. Работал переводчиком, затем - разведчиком...
Спустя несколько лет после окончания войны Конон Трофимович женился на вдове, имевшей маленькую дочь. Невесту сыну-разведчику выбирала его мать.
О профессии своего второго мужа Г. П. не имела ни малейшего представления. Конон "открылся" перед тем, как в очередной раз должен был отправиться за рубеж. Молодая жена оставалась в Москве беременная, "на сносях". После отъезда мужа родился здоровый мальчик, названный в честь деда - Трофимом.
Трофим впервые увидел отца в двенадцать лет. Конон Молодый работал первое время под началом Рудольфа Абеля, а затем был направлен в Великобританию, где, став резидентом -"бизнесменом", возглавил советскую разведку.
Дальнейшая его жизнь почти документально отображена в фильме "Мертвый сезон".
... После провала группы Молодый (он же - канадец Гордон Лансдэйл) был осужден на двадцать пять лет. Несколько лет провел в Тауэре, в одиночной камере.
Потом его обменяли на разведчика Г. Винна, который шел по делу Пеньковского. Конон Трофимович, вернувшись в Москву, перешел на педагогическую работу в системе Разведуправления КГБ.
... Однажды три супружеские пары (бывшие разведчики с женами) поехали на двух собственных машинах по грибы, решив отдохнуть подальше от Москвы, километров за двести.
Грибники побродили по лесу несколько часов, затем расположились на лужайке и принялись жарить шашлыки.
Женщины расстелили скатерть, устраивая импровизированный стол. Когда все было готово, разлили по рюмкам водку, чокнулись и... Конон Трофимович только успел поднести к губам рюмку, как вдруг потерял сознание, захрипел и упал на траву.
Друзья моментально положили его в машину и повезли в ближайшую сельскую больницу. Целые сутки они не покидали больницы. Ходили в волнении по приемной, то присаживались на скамейку, то вскакивали, надеясь, что вот-вот выйдет врач и скажет: "Не волнуйтесь! У больного был обморок. Ему уже лучше!"
Врач действительно среди ночи вышел.
- Ваш друг находится в бессознательном состоянии. У него обширный инсульт, состояние крайне тяжелое.
Не приходя в сознание, Конон Трофимович скончался.
Ночью, после его смерти, по радио, сквозь глушители, жена услышала сообщение об обстоятельствах грибной прогулки и смерти известного советского разведчика. Врач сельской больницы понятия не имел, кем являлся доставленный больной, а "вражьи голоса" всю ночь повторяли и повторяли, что Конон Молодый - он же Гордон Лансдэйл, - известный советский разведчик, скончался внезапно от инсульта...
С тех пор прошли десятилетия, а я все еще не могу понять, каким образом были получены сведения в то время, когда тело умершего еще находилось в сельской больнице?!
Может быть, сотрудники иностранных спецслужб тайно сопровождали компанию в лес? А может, в машины бывших разведчиков были вмонтированы прослушивающие устройства? Не хочется думать о самом худшем...
Этот сюжет достоин Агаты Кристи: посторонних нет. Все присутствующие - подозреваемые!
Минул год. Однажды вдова пришла ко мне в отделение, показала книгу, написанную ее мужем и изданную за рубежом на английском языке. В ней помещены фотографии интернациональной группы разведчиков, работавших под началом Молодого.
Г. П., показывая на фотографии, поясняла:
- Этот умер от рака в возрасте сорока двух лет. А эта умерла от инфаркта сорока четырех лет.
И все в таком духе. Никто не дожил до пятидесяти. А Конону Трофимовичу едва стукнуло сорок шесть.
Г. П. тогда же рассказала, что Донатас Банионис несколько месяцев жил рядом, почти не расставаясь со своим прототипом, чтобы усвоить его походку, жесты, мимику, интонации, временами настолько вживался в образ, что забывал о существовании собственного "я".
Но это уже другая тема...
Я вспомнила и записала этот случай из моей многолетней практики после того, как в декабре 1991 года по телевидению демонстрировался документальный фильм "Необъявленная война", в котором звучали имена Рудольфа Абеля и Конона Молодого.
В моем рассказе, может быть, есть неточности, но я старалась правдиво передать то, что поведала мне Г. П. - вдова бесстрашного героя.
Читайте в любое время
