После Ломоносова
Эволюция химической науки в России, как и в любой другой стране, имеет свои отличительные черты.
Эволюция химической науки в России, как и в любой другой стране, имеет свои отличительные черты. Например, практически ничего не известно об алхимических изысканиях на территории Киевской Руси и Московского княжества. Но развитие ремёсел, основанных на химических реакциях, практически не отличалось от аналогичных процессов, происходивших в западноевропейских государствах. Становление же химии как науки в России относят к XVIII веку. Основоположником научной химии в Российском государстве был гениальный сын нашей земли Михаил Васильевич Ломоносов. Как развивалась химия после его смерти? Здесь мы печатаем отрывок из книги И. Я. Миттовой, А. М. Самойлова «История химии с древнейших времён до конца XX века»1.
После смерти М. В. Ломоносова в химической лаборатории Петербургской академии наук радикально изменилось направление исследований. Вместо физико-химических стало преобладать химико-аналитическое изучение минералов, руд и других полезных ископаемых, что имело первостепенное значение для развития отечественной промышленности. П. И. Вальден охарактеризовал этот период в развитии отечественной химии такими словами: «Вопросы чистой науки не стояли на первом месте: не материя сама по себе, а материя, встречаемая в России, составляла главную задачу исследования»2.
Вступление на российский престол императрицы Екатерины II большинство историков расценивает как начало в нашем Отечестве эпохи просвещённого абсолютизма. Этот исторический этап в Российском государстве приобрёл весьма своеобразные черты, привнесённые как особенностями национальной истории, так и незаурядной и противоречивой личностью самой императрицы. Екатерина II, будучи автором знаменитого «Наказа» об образовании, позиционировала себя поборницей просвещения русского народа. Она состояла в переписке с виднейшими представителями европейского просвещения — Д. Дидро, Ф. Вольтером, К. А. Гельвецием. В целом идеология российского просвещения, опираясь, прежде всего, на значимость общественного воспитания, отстаивала мысль о величии России. Система образования была призвана воспитывать верных слуг государства.
В феодально-чиновничьей стране, где имущественное и социальное положение государственного служащего регламентировалось «Табелью о рангах», даже самым именитым учёным не присваивали какого-либо из 14 классов, определявших общественный статус. Современник М. В. Ломоносова историк Г. Ф. Миллер полагал, что это было главной причиной, почему дворянские дети не стремились приобщиться к научной деятельности.
Состояние дел в российской науке можно понять из содержания отчёта княгини Екатерины Романовны Дашковой, назначенной в 1783 году директором Академии наук: «...химическая лаборатория едва заслуживала сие название, ибо она не только недостаточно была необходима нужными для опыта принадлежностями, но и самая печь вместо химической сделана была хлебная»3. В том же отчёте говорилось, что иноземные академики и профессора свои обязанности исполняют без особого рвения.
На рубеже XVIII—XIX веков в России существовал, по сути, единственный университет — Московский, поскольку Академический университет в С.-Петербурге был очень своеобразным учебным заведением. Он имел иную структуру и задачи, нежели известные европейские университеты с освящёнными веками традициями. Для большинства академиков чтение лекций было явно нежелательным дополнением к их основной работе. Не в последнюю очередь это было связано и с отсутствием достаточно подготовленных студентов.
Вектор развития горного дела и металлургии, заданный в конце XVII — начале XVIII века, привёл к поистине удивительным результатам. В 1783—1791 годах в России было вновь создано 16 горно-металлургических и металлообрабатывающих заводов. Объём производимой продукции не только полностью удовлетворял внутренние потребности, но и позволил перейти к продаже железа и чугуна на экспорт. Например, в 1782 году суммарная продажа за рубеж продукции чёрной металлургии из России составила 3 840 000 пудов.
Подъём отечественной металлургии сопровождался интенсификацией исследований в области прикладной химии. Во второй половине XVIII столетия в России были организованы новые химические лаборатории. Одной из них стала лаборатория при Берг-коллегии, предназначенная для анализа руд и обучения металлургов. Аналогичная лаборатория была создана также и при Петербургском монетном дворе.
Ярким примером научной и организационной деятельности, направленной на решение химико-технологических, прикладных задач того времени, можно считать карьеру Ивана Андреевича Шлаттера, ставшего в итоге крупным специалистом по горному делу и монетному искусству.
Начав с должности простого пробирера при Берг-коллегии, он закончил её в чине действительного статского советника, возглавлявшего это государственное учреждение. Во время службы при Петербургском монетном дворе И. А. Шлаттер разработал технологию производства латуни и сухой метод разделения серебра и золота. Вершиной его научной деятельности стало опубликованное в 1760 году «Обстоятельное наставление рудному делу…», сосредоточившее в себе обширный комплекс сведений из области горно-металлургической техники того времени. В отличие от «Первых оснований металлургии, или Рудных дел» М. В. Ломоносова, книга Шлаттера не содержала ни существенных обобщений, ни изложения новых теоретических воззрений. Однако несомненным достоинством «Обстоятельного наставления» стало описание новинок рудничного и заводского оборудования, которые ещё не применялись в России. Именно в этой книге впервые на русском языке было приведено описание «огнём действующих» паровых машин, «которые с начала сего века от англичан изысканы и во многих местах в употребление ... введены»4. Эти описания ранних конструкций паровых машин помогли русскому умельцу-самородку Ивану Ивановичу Ползунову изобрести универсальный паровой двигатель. Судьёй и главным экспертом проекта огнедействующей заводской машины, представленной первым русским теплотехником, стал И. А. Шлаттер.
Книга Шлаттера «Обстоятельное наставление» сыграла важную роль при подготовке специалистов по горному делу, которых в 60—70-х годах XVIII века выпускал Московский университет преимущественно для Уральского горно-металлургического округа. В целях повышения эффективности уральских заводов в университете было налажено преподавание минералогии, а также металлургической и пробирной химии.
В 1758—1770 годах кафедру химии5 в Московском университете возглавлял выходец из Германии профессор Иоганн Христиан Керштенс.
Он читал лекции по общей и частной химии, в которых знакомил студентов с химическими операциями, а также по рудокопной и пробирной химии. Практические занятия по металлургической химии и пробирному анализу немецкий профессор проводил в химической лаборатории университета, построенной в 1758 году. Опись имущества химической лаборатории, относящаяся к 1770 году, указывала, что в ней имелось два отдела — пробирного анализа и фармацевтической химии.
В 1761 году, после М. В. Ломоносова, кафедру химии Петербургской академии наук принял академик Иоганн Готлоб Леман, который получил известность как минералог и химик. В 1766 году Леман впервые описал сибирскую красную свинцовую руду (крокоит, РbСrО4) и опубликовал несколько статей по химической технологии добывания квасцов, очистке поваренной соли и др. Однако большую известность И. Г. Леман получил как преподаватель и популяризатор химических знаний: он читал лекции по химии и минералогии для студентов академического университета. В 1772 году вышел перевод книги Лемана «Пробирное искусство», представлявшей собой учебник аналитической химии с уклоном в горное дело. И. Г. Леман был одним из инициаторов создания в России Горного кадетского корпуса (Горного училища). Его жизнь трагически оборвалась в лаборатории во время эксперимента.
После смерти И. Г. Лемана химической лабораторией Петербургской академии наук в 1770—1779 годах заведовал Эрик Густав Лаксман, специалист в области химии и экономики. Много лет академик Лаксман провёл в Сибири, где изучал влияние низких температур на поведение соляных растворов. Важнейшим достижением Э. Г. Лаксмана была разработка нового способа производства стекла с применением обезвоженной глауберовой соли вместо поташа. Учёный был одним из первых, кто не мог «взирать с холодной кровью на истребление лесов». Вместо поташа, содержавшегося в древесной золе, Лаксман предложил использовать в производстве стекла глауберову соль (Na2SO4x10H2O), получаемую из рапы сибирских соляных озёр. Поначалу известные европейские химики выступили против этого метода, считая, что все соли, содержащие «купоросную кислоту»6, неприменимы для стеклоделия. В течение 1764—1781 годов многочисленными экспериментами Лаксман подтвердил свою правоту. В 1784-м в Тальцинске, неподалёку от Иркутска, был заложен стекольный завод, основанный на новой технологии, разработанной Э. Г. Лаксманом.
Информация о книгах Издательского дома «Интеллект» — на сайте www.id-intellect.ru
Комментарии к статье
1 Миттова И. Я., Самойлов А. М. История химии с древнейших времён до конца XX века (журнальный вариант). — Долгопрудный: ИД «Интеллект», 2015.
2 Вальден П. И. Очерк истории химии в России // Кн.: Ладенбург А. Лекции по истории развития химии от Лавуазье до нашего времени. — Одесса: Матезис, 1917. — С. 393.
3 Артемьева Т. А. Философия в Петербургской академии наук XVIII века. — СПб.: Амфора, 2002. — С. 24.
4 Очерки истории техники в России / Под ред. акад. И. И. Артоболевского. — М.: Наука, 1978. — С. 130.
5 До начала XIX века кафедра химии Московского университета существовала в рамках медицинского факультета; химия имела значение вспомогательного предмета при подготовке врачей и специалистов горного дела.
6 Купоросная кислота (купоросное масло) — старое название серной кислоты H2Sо4.
Читайте в любое время
