-- Борис Васильевич, ваше призвание было предопределено профессией отца?

- Да. И я хотел бы подчеркнуть, что призвание часто рождается в семье врача. Так и со мной. Отец был земским врачом в селе Благодарное, я родился летом 1908 года. У нас в селе заболела единственная акушерка, и отец отвез маму в родильный дом в Ессентуки. Так что рожден я в Ессентуках. Детство и юность прошли в родительском доме. Великое дело - семья. Родительский кров, семейный уклад вспоминаю постоянно. За прошедшие почти сто лет отношение к семье сохранилось прежнее - как к очагу человеческого счастья. У меня было две сестры, потом появился приемный брат, еще через год - приемная сестра. Мама и папа не тяготились большой семьей, они любили детей. Дом наш был праздничным. Я стал "общим" врачом, как отец, потом специализировался по хирургии.

- Чем привлекала вас эта работа?

- Работа врача - самая близкая человеку. Я не знаю ни одной другой специальности и деятельности, которая так близко и так часто соприкасалась бы с самыми разными людьми - всех слоев, профессий, возрастов и званий. Что можно сказать о моей профессии? Я думаю, это дело святое. Врач должен быть патриотом, бессребреником.

Мой учитель Петр Александрович Герцен говорил мне: врач не должен ничего бояться. И на собственном примере демонстрировал это качество. Запечатлелась в памяти одна из его срочных ночных операций. Больную с сильно увеличенной селезенкой привезли из другой больницы, где не рискнули удалить орган из-за возможного смертельного кровотечения. Громадные размеры селезенки не позволяли "подойти" к кровеносным сосудам. Тогда Петр Александрович левой рукой изолировал ножку селезенки и пересек сосуды вслепую. А когда хлынула кровь, быстро закрыл струю пальцами, спокойно, ориентируясь в глубине на ощупь, прошил и перевязал артерию и вену, каждую в палец толщиной. С сияющими глазами подошел к нам от операционного стола: "Вот, не хирург боится крови, а кровь должна бояться хирурга".

- Один из ваших докторантов, военный хирург Радимир Янкович, черногорец, рассказал мне, что специализируется на огнестрельных ранениях печени, недавно защитил по этой теме докторскую. До сих пор ваш опыт военного хирурга, как это ни печально, востребован: ранения печени относятся в основном к военному времени. Какие эпизоды Второй мировой войны вам наиболее памятны?

- Вспоминаю, как мы выезжали на Карельский фронт, работали с хирургами и неврологами из Ленинграда. То, о чем говорил мне мой учитель Герцен - быть готовым к любой опасной ситуации, к любому неожиданному выезду, - я ощутил там в полной мере. Была перегрузка, ночевали в палатках на носилках. Холодно было так, что волосы примерзали к подушке.

Во время войны пришлось столкнуться с необходимостью оперировать ранения сердца и перикарда. Немногие врачи могли сказать тогда, что они оперировали на сердце. Существовало представление: прикасаться к этому органу хирург не вправе, даже укол в сердце невозможен. Мы преодолели этот психологический барьер. Во время Великой Отечествен ной войны мне пришлось оперировать 23 ранения сердца и перикарда. После войны я провел еще две операции при ножевых ранениях сердца. Помню их до сих пор. Первым был юноша. Когда он выходил с девушкой из кинотеатра, ему в сердце вонзили перочинный нож. Пострадавший был экстренно доставлен в клинику 2-й Градской больницы. Уже на операционном столе давление у него пришло в норму. Он поправился буквально за несколько дней и был выписан для амбулаторного лечения. Второго доставили к нам в Центр через 10 минут после ранения. Он дежурил у дверей штаба Военно-воздушных сил - видите это 14-этажное здание напротив Центра? Вдруг к нему подошел бандит и финским ножом ударил прямо в сердце. Я оперировал его по той же методике. Он выздоровел.

Военный опыт помог нам после войны развивать кардиохирургию, грудную хирургию, анестезиологию, реаниматологию и другие области медицины. Именно тогда реконструктивная хирургия стала приобретать новое качество. Сегодня мы имеем другую хирургию - по методам, по оснащению. Я и представить себе не мог, что мне придется возглавить школу советских хирургов. Наш Центр стал школой реконструктивной хирургии. Не резецировать, не удалять, не калечить человека, а стараться спасти - ноги, руки, жизненно важные органы. Это наше кредо.

- Этот год для вас - год круглых дат: 40 лет - Центру и 30 лет - отечественной микрохирургии. А ведь история микрохирургии в нашей стране тоже началась по вашей инициативе.

- Да, 30 лет назад создано первое в стране отделение микрохирургии. В первую научно-исследовательскую группу вошли два старших научных сотрудника, два младших и один лаборант. Мы начали активно развивать микрохирургические операции под микроскопом с использованием специального инструмента и сверхпрочного шовного материала, что позволило сшивать тончайшие кровеносные сосуды и нервы. В сентябре 1980 года отдел микрохирургии уже включили в штатное расписание Центра, а в 1982 году за разработку проблем микрохирургической реплантации пальцев и кисти при их травматической ампутации нашим сотрудникам В. С. Крылову, Г. А. Степанову, Р. С. Акчурину и Н. О. Миланову вместе с учеными из Ленинграда, Тбилиси и Киева присуждена Государственная премия СССР.

Помню такой случай. На Ставрополье, в небольшом поселке, два брата затемно пошли рубить камыш. Рубили ножом, как саблей. В темноте сгоряча один отрубил себе три пальца. Он пришел домой, зажав рукой кровоточащую рану. Счастье, что его мать сразу вспомнила о нашем методе, тогда об этом много писали: не мыть, положить пальцы в чистую банку со льдом. Они побежали на вокзал - все билеты проданы. В общем, прошло почти тридцать часов, прежде чем мы смогли начать операцию. Пальцы прижились. Потом привезли девочку из Литвы - ей во время сенокоса отрезало косой обе ноги. Операция продолжалась более суток и прошла успешно. Это был прорыв. Бывает даже, что пострадавшие забывают, что перенесли операцию: высшая похвала хирургу.

Методики, разработанные в нашем Центре, получили развитие в больших больницах многих городов страны. Например, мы первыми начали применять в сосудистой хирургии нитинол - сплав никеля и титана, который способен запоминать форму.

- Врачебная этика - тема, которую вы не оставляете на протяжении всей своей жизни. Нравственный фактор в медицине для вас остается одним из главных: отношения между врачом и пациентом, между учителем и учениками, между коллегами...

- Гуманизм - коренная отличительная черта медицинской специальности, это известно каждому культурному человеку. Сошлюсь на великого врача Средневековья Парацельса. Он утверждал, что сила врача - в его сердце. Вторил ему и Гете: "Перед великим умом я склоняю голову, перед великим сердцем - колени".

Для врача-хирурга существует одна-единственная высшая цель: интересы больного, его благо. Нeслучайно в народе руки искусного хирурга называют "золотыми", "чудесными", "волшебными". И нам, хирургам, это импонирует. Ведь в переводе с греческого "хирургия" значит "рукодействие". К тому же философы утверждают, что человека сделали человеком именно руки.

Врач не имеет права рисковать жизнью больного. Опасные операции на людях ради "чистой науки" антигуманны. Конечно, определенный риск несет каждая, даже хорошо отработанная операция. Тем не менее врач обязан сделать все, чтобы максимально его уменьшить.

- Борис Васильевич, вы единственный министр здравоохранения, который занимал свой пост так долго - почти шестнадцать лет. Что вы можете сказать о тех годах?

- Бесплатная медицинская помощь всегда являлась для нашей страны предметом особой гордости. Сейчас многие медики с горечью говорят, что мы сдаем завоеванные позиции. Разговоры о бескорыстном служении больному человеку становятся декларативными. Так, наш известный микрохирург академик Миланов считает, что говорить, к примеру, о состоянии микрохирургии в России просто невозможно - 1991 год сломал все. Где искать причины? По его мнению, - и в общих государственных проблемах, и в развале системы здравоохранения, и в поведении чиновников в центре и на местах, и в бедственном материальном положении микрохирургов. Высококвалифицированные специалисты вынуждены обращаться к коммерчески выгодным разделам медицины, например к эстетической хирургии, где они особенно востребованы и где их ценят за особую точность - прецизионность работы.

- Наиболее совестливые врачи сетуют: между нами и пациентами встали деньги. Действительно, какие чувства, кроме жалости, может вызвать врач, живущий на нищенскую зарплату. Медики, пущенные на волю волн, выживают как умеют. В результате слово "профилактика" забыто, "медицинскую помощь" называют "медицинскими услугами" ...

- Это очень важный вопрос, платной или бесплатной должна быть медицинская помощь. На мой взгляд, ответ однозначен. Еще в 1978 году по нашей инициативе в Алма-Ате состоялась международная конференция по первичной медико-санитарной помощи. Я был ее председателем. Участники конференции приняли Алма-Атинскую декларацию. В ней выражены несогласие и протест против неравенства в оказании медицинской помощи бедным людям. В декларации подчеркивалось, что правительства несут ответственность за здоровье своих народов.

Алма-Атинская декларация действует и сегодня. Спустя 15 лет Всемирная организация здравоохранения посвятила ей юбилейную конференцию - она состоялась в Алма-Ате в 1994 году.

Наши врачи должны помнить клятву Гиппократа и оказывать необходимую медицинскую помощь всем - и бедным, и богатым, и друзьям, и недругам.

Да, в период экономического кризиса в медицине возник меркантилизм, но в психологии врача он недопустим. Он не признавался Гиппократом, Пироговым и другими великими представителями медицины. Он препятствует прогрессу здравоохранения - самой гуманной государственной отрасли. Когда в 1965 году я пришел в Министерство здравоохранения СССР, медицина финансировалась по "остаточному" принципу, на нее шло 3,5 процента валового национального продукта страны. Не было года, чтобы этот процент потом не повышали. К 1980 году мы уже имели 5,7 процента. Меня очень огорчает нынешнее состояние нашей медицины. Если не произойдут кардинальные перемены в жизни наших ученых - естественно, в лучшую сторону, - трудно рассчитывать на прогресс в этой области. Медицина, к сожалению, не включена в приоритетные направления развития нашей страны. Да, государство должно быть сильным, обороноспособным, просвещен ным. Но оно должно быть и здоровым - физически и духовно. Врачам необходимо создать нормальные условия для работы и жизни.

Когда я был приглашен в Кремль и состоялся разговор с В. В. Путиным, то обратил внимание Президента на это обстоятельство и просил его включить медицину в число приоритетных направлений. Мне показалось, что Президент меня понял. Надеюсь, наш разговор будет иметь свое разумное продолжение.

Борис Васильевич Петровский родился 27 июня 1908 года в городе Ессентуки. Сын земского врача, он с детства мечтал и поступил на медицинский факультет Московского государственного университета. Наставниками Петровского в годы учебы были крупнейшие ученые: хирурги Н. Н. Бурденко, П. А. Герцен, патологоанатом А. И. Абрикосов, психиатр П. Б. Ганнушкин, невропатолог Г. И. Россолимо и многие другие. С 1932 года он работал в Московском онкологическом институте под руководством Петра Александровича Герцена.

В 1939-1940 годах Борис Васильевич - ведущий хирург и заместитель начальника полевого госпиталя действующей армии на Карельском перешейке. Великая Отечественная война застала его на кафедре общей хирургии 2-го Московского медицинского института им. Н. И. Пирогова в должности доцента. От операционного стола он ушел в действующую армию. Был ведущим хирургом фронтовых госпиталей на Западном, Брянском и 2-м Прибалтийском фронтах. Его воинский труд отмечен многими боевыми наградами. Выполнил более 800 операций по поводу огнестрельных ранений и стал одним из крупнейших сосудистых хирургов.

1945 год. Б. В. Петровский - заместитель директора по науке Института клинической и экспериментальной хирургии Академии медицинских наук СССР, разрабатывает проблемы торакальной хирургии (хирургии органов, находящихся в грудной клетке) и хирургии пищевода. В 1946 году впервые в стране стал оперировать (и успешно) рак разных отделов пищевода с одновременной его внутригрудной пластикой.

В 1949 году по решению правительства Б. В. Петровского командиру ют в Венгерскую Народную Республику, где он два года заведует кафедрой госпитальной хирургии. После возвращения в Москву в 1951 году избран руководителем кафедры хирургии 2-го Московского медицинского института им. Н. И. Пирогова, а с 1953 года стал главным хирургом 4-го Главного управления при Министерстве здравоохранения СССР. В это время он занимается разработкой операций при кардиоспазме и различных видах пороков сердца, внедряет в клиническую практику эндотрахеальный наркоз, создает специальное послеоперационное отделение для торакальных больных - прообраз современной реанимации. Именно в 50-е годы начинает формироваться хирургическая школа Петровского.

1956 год. Б. В. Петровский возвратился в 1-й Московский медицинский институт им. И. М. Сеченова, избран заведующим кафедрой госпитальной хирургии и директором госпитальной хирургической клиники. В 1963 году организован научно-исследовательский институт клинической и экспериментальной хирургии Министерства здравоохранения РСФСР, директором которого назначили Б. В. Петровского. Главным научным направлением для нового института стала реконструктивная и восстановительная хирургия. Борис Васильевич Петровский был разработчиком и организатором проведения трансплантации почки, основателем советской школы микрохирургии. Он внедрил в медицинскую практику гипербарическую оксигенацию, рентгенэндоваскулярную хирургию, проводил комплексные исследования в области анестезиологии и реаниматологии, был инициатором создания новой медицинской техники с применением компьютеров, прецизионных инструментов и искусственных органов.

В сентябре 1965 года Б. В. Петровский назначен министром здравоохранения СССР. В течение последующих почти 16 лет, находясь на посту министра, Борис Васильевич разрабатывает и внедряет новые формы деятельности органов здравоохранения. Так, были выработаны общесоюзные санитарные стандарты, расширено диспансерное обслуживание, организованы новые институты (гриппа, гастроэнтерологии, пульмонологии, трансплантации органов и тканей, глазных болезней), построены всесоюзные центры: онкологический, кардиологический, по охране здоровья матери и ребенка. Созданы новые институты и факультеты (педиатрический, стоматологический, усовершенствования врачей). По его инициативе организована уникальная служба "Скорой помощи", которая в 1978 году признана Всемирной организацией здравоохранения лучшей в мире. Борис Васильевич пользовался авторитетом в правительстве Советского Союза, благодаря чему его инициативы поддерживались на высшем уровне.

День своего девяностопятилетия - 27 июня Борис Васильевич Петровский встретил, как и всегда, в привычном деловом ритме. Для него это обычный трудовой день в Научном центре хирургии, куда он, почетный директор, не делая для себя никаких скидок, ежедневно является на работу.

Сегодня обстановка, конечно, более напряженная и очень торжественная: надо принять многочисленные знаки уважения, почитания, любви - цветы, подарки, добрые пожелания, теплые рукопожатия, при этом никого не обделив вниманием.

В 10 часов утра в актовом зале центра все было готово к началу юбилейных торжеств. Появление Бориса Васильевича зал встретил стоя, приветствуя легендарного хирурга долгими аплодисментами. Как водится, были зачитаны многочисленные поздравления, в том числе и от президента РФ, правительства страны, Государственной думы, правительства Москвы, Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, зарубежных коллег.

Незадолго до торжественного дня юбиляр получил две почетные награды: орден Святого апостола Андрея Первозванного и национальную премию "Призвание" в номинации "За верность профессии". Но, без сомнения, для человека, всецело посвятившего себя становлению и развитию российской хирургии, самый главный подарок к юбилею - достижения созданной им школы. Именно об этом говорил директор РНЦХ академик РАМН Борис Алексеевич Константинов. Последние новейшие разработки хирургического центра: первая в нашей стране родственная пересадка поджелудочной железы; одномоментная пересадка печени и почек; трансплантация печени у детей до одного года жизни. Прорывом в ХХI век назвал академик Константинов разработку уникального метода лечения печеночной недостаточности с помощью биодиализа: сотрудники института В. А. Максименко и В. Л. Эвентов запантентовали оригинальную методику устройства для детоксикации. Другое выдающееся достижение - конструирование генно-инженерных систем для лечения ишемической болезни сердца. Кроме того, группа кардиохирургов РНЦХ во главе с доктором медицинских наук А. В. Коротеевым предложила и впервые в мире успешно выполнила оригинальную операцию на сердце по поводу кардиомиопатии и мерцательной аритмии с помощью отечественного радиочастотного деструктора. Профессор РНЦХ Ю. В. Белов стал лауреатом Государственной премии РФ 2002 года за разработку хирургического лечения аневризм восходящего отдела и дуги аорты. Также разработана методика создания искусственного пищевода при ожогах, впервые проведено эндоваскулярное протезирование брюшного отдела аорты. Одним из приоритетных направлений работы центра стала телемедицина - телекоммуникационный центр связи РНЦХ осуществляет обмен медицинской информацией по каналам видеосвязи со многими медицинскими центрами России. Так что Учитель вправе гордиться своим детищем, в котором проработал 40 лет и продолжает трудиться по сей день.

Одним из главных событий дня была речь академика РАМН Николая Олеговича Миланова "Микрохирургия в стране, 30 лет пути". Безусловно, создание этого направления отечественной медицины - заслуга Бориса Васильевича Петровского. Тридцать лет назад в руководимом им Центре клинической и экспериментальной хирургии он организовал первую в Советском Союзе микрохирургическую группу, а уже в 1978 году начали работать 14 микрохирургических центров в различных городах страны. Микрохирурги - ученики Петровского стали первыми в реплантации пальцев, кисти рук, ног, верхних конечностей на уровне плеча. В 1982 году за разработку проблем реплантации сегментов конечностей группе микрохирургов была присуждена Государственная премия, а через два года в стране работали 60 отделений микрохирургии.

И, наконец, на трибуну поднимается сам патриарх. В своей 40-минутной речи академик делился со слушателями воспоминаниями и мыслями о судьбах современной медицины. Большую часть выступления Петровский посвятил своему учителю - выдающемуся хирургу Петру Александровичу Герцену (кстати сказать, П. А. Герцен - внук знаменитого российского писателя и общественного деятеля А. И. Герцена) и своим ученикам. И это очень показательно: связующую нить поколений не порвать, если мы будем склонять голову перед наставниками и радоваться достижениям учеников в любом возрасте, в любых чинах. Только тогда будет жить школа. Горько сетовал выдающийся организатор советской медицины на развал великой державы, на упадок оборонной промышленности, на незавидное положение медицинской науки в современной России.

Свою речь он произнес изящно, легко, свободно, а его юмористические замечания, особенно в адрес некоторых медиков, не соблюдающих нормы русского литературного языка, вызвали веселый смех и оживленную реакцию зала.

Затем пришло время слова об Учителе. На трибуне В. И. Шумаков, М. И. Перельман, Р. С. Акчурин и другие именитые ученики выдающегося хирурга. Профессор И. Е Рабкин вспомнил печальную судьбу знаменитого американского врача Бенджамена Спока, которому в старости не хватало денег на лекарства. И тут же, под общий смех и аплодисменты, заверил: "Борис Васильевич, вам это не грозит, не дай бог что - в трудную минуту все ученики скинутся и придут вам на помощь".

Пусть шутка. Пусть такая участь не грозит почетному директору Центра, собравшего сегодня столько его коллег и учеников. Но единодушный энтузиазм, высказанный огромной аудиторией, подтверждает: школа, ученики - действительно то главное, ради чего стоит жить и продолжать заниматься любимой работой.

Б. Константинов, академик РАМН, директор РНЦХ РАМН.

Я не раз задавался вопросом: в чем секрет успеха Бориса Васильевича Петровского, его деятельно го долголетия? Хирург от Бога, основатель научной школы, имеющий плеяду ярких последователей; недюжинный организатор здравоохранения, чувствовавший масштаб огромной страны; при малых средствах поднявший медицинскую помощь в стране до международных стандартов. Причем во всех упомянутых и неупомянутых направлениях своей деятельности этот человек работал на высочайшем уровне. В чем секрет? Как мне представляется, прежде всего - в его нравственной состоятельности в самом широком плане. Борис Васильевич удивительно трудолюбив, обладает исключительной целеустремленностью, сочетающейся с требовательностью, душевной щедростью, отзывчивостью, вниманием.

*

М. Перельман, академик РАМН, директор НИИ фтизиопульмонологии ММА им. И. М. Сеченова, главный фтизиатр Минздрава России.

Впервые увидеть Бориса Васильевича Петровского за операционным столом мне довелось в 1946 году совершенно случайно. Совсем молодым ассистентом Ярославского медицинского института я на несколько дней приехал в Москву. Хотелось посмотреть, как оперируют лучшие московские хирурги. Борис Васильевич оперировал в госпитале инвалидов войны (теперь здесь находится Московский городской онкологический диспансер). Операция, по тем временам необычная, - трансторакальная резекция кардии по поводу рака, - длилась около четырех часов. Все прошло успешно. После операции Борис Васильевич пригласил гостей-хирургов в маленький кабинет, где всех напоил чаем с бутерброда ми, похвалил за терпение и выносливость, а затем показывал и подробно комментировал собственный фотоальбом с этапами и вариантами резекции желудка.

Хочется отметить великолепное качество Бориса Васильевича - не опаздывать, будь то заседание, консилиум, гости или банкет. В самых, казалось бы, сложных и экстремальных ситуациях он - в ранге академика, министра или директора - показывал примеры точности. Мне выучиться у него совершенно не опаздывать не удалось, но прогресс в этом все-таки есть.

*

Р. Акчурин, академик РАМН, руководитель отдела сердечно-сосудистой хирургии Российского кардиологического научно-производственного комплекса МЗ РФ.

Во-первых, Борис Васильевич Петровский - один из наиболее активных хирургов этой части света в этом столетии.

Во-вторых, он прекрасный организатор, единственный из министров здравоохранения, отличивший ся столь завидным долголетием пребывания в столь ответственной должности. При Борисе Васильевиче Минздрав был стабильной, серьезной организацией, где одинаковое внимание уделялось и периферии и центру.

Организаторский талант его проявлялся не только на посту министра, но и в организации так называемого непрерывного медицинского образования. В Центре хирургии оно существовало при Борисе Васильевиче. После него, я считаю, исчезло...

*

В. Крылов, профессор, доктор медицинских наук.

Мы выполнили вместе с Борисом Васильевичем первые в России операции по пересадке почки. Борис Васильевич взял на себя самую трудную часть: изъятие почки у матери, здорового человека, а я делал операцию пациентке, что морально было гораздо легче. Так Борис Васильевич поступал во всех случаях, когда начинал разрабатывать новые проблемы в хирургии: брал на себя более сложные задачи.

Надо сказать, терапевты не были подготовлены к самой идее пересадки почки, поэтому, как люди осторожные, они направляли к нам своих пациентов, по их мнению, совершенно безнадежных, которым они больше ничем не могли помочь. Каждая спасенная жизнь была для нас победой.

*

И. Богорад, профессор РНЦХ РАМН.

Мне пришлось в качестве помощника Бориса Васильевича знакомиться с обширной перепиской, которая продолжается много лет после того, как Борис Васильевич ушел с поста министра. Однажды он получил большое письмо на бланке администрации города Благодарного Ставропольского края (бывшее село Благодарное), где прошли его детство и юность. Руководство города хотело организовать музей его отца - земского врача Василия Ивановича Петровского. (В конце концов был организован музей сразу отца и сына Петровских - так рассудили жители.) Но меня тогда удивило сдержанное отношение к этой идее самого Бориса Васильевича. Его доброта и отзывчивость были воспитаны отцом, представителем земской интеллигенции, которая всегда отличалась скромностью, высокими моральными и духовными качествами. Борис Васильевич отвечает на все письма незнакомых людей, которые видят в нем как бы последнюю врачебную инстанцию, способную им помочь.

Он никогда не позволяет себе унизить человека, тем более в присутствии другого, независимо от регалий, будь то пациент из глубинки или чиновник высокого ранга. Кто бы к нему ни пришел, он всегда здоровается и предлагает сесть.

И еще один момент. Что позволяет ему в 95 лет быть работоспособным? Совершенно чудовищная внутренняя организованность. И дело не в том, что карандаш должен лежать слева, а ручка справа. Если организуется конференция, съезд, совещание - все должно быть готово заранее, за два-три месяца. Я никогда не слышал, чтобы он затягивал решение какого-то вопроса. В крайнем случае скажет: "Надо подумать". И не забывает: через 2-3 дня дает ответ.

*

Н. Малиновский, академик РAMH, главный хирург ЦКБ при Управлении делами президента РФ, заведующий кафедрой хирургии факультета фундаментальной медицины МГУ.

Я помню Бориса Васильевича в 1951 году, когда приехал к нему из Белоруссии поступать в аспирантуру. И тогда и сейчас он - мудрый и простой, патриархальный и величественный, человек, который всю жизнь очень любил свою дорогую жену - мудрую женщину Екатерину Михайловну.

Мне глубоко приятно и до слез радостно, что хирургическая молодежь нашего Центра встает и аплодирует патриарху русской хирургии, когда он входит в аудиторию. Должно быть, так же вставали хирурги, когда в аудиторию в свою бытность входил Николай Иванович Пирогов.

Все правильно. Жизнь повторяется, но идет по спирали - все более ввысь, к совершенству.

*

В. Соколов, профессор, заслуженный деятель науки, главный редактор газеты "Хирург", директор музея РНЦХ РАМН.

Я с Борисом Васильевичем 50 лет, еще студентом выполнил под его руководством свою первую научную работу.

Приходится только поражаться, как при колоссальной нервной и психической нагрузке Борис Васильевич мог руководить одновременно министерством, институтом и кафедрой. Тем не менее это было так - и множилось число его учеников и учеников его учеников по различным разделам хирургии, патофизиологии, философии. От "древа науки", посаженного Борисом Васильевичем в далекие пятидесятые годы, давно уже выросли мощные плодоносящие ветви, дочерние научные школы.

Кафедра и центр переживают сейчас не лучшие дни и годы. Но выздоравливают наши больные, защищают диссертации наши ученики, в аудиториях проходят международные симпозиумы, зарубежные коллеги аплодируют нашим успехам в науке, а это значит, что мы живем.

*

В. Шумаков, академик РАН и РАМН, директор НИИ трансплантологии и искусственных органов МЗ РФ.

С Борисом Васильевичем связана вся моя трудовая жизнь. Я пришел к нему в 1959 году после окончания 1-го Московского медицинского института и аспирантуры. Опыта лечебной работы, тем более в большой хирургии, не имел. А тут сразу пришлось окунуться в важнейшую область медицины - сердечную хирургию; в нашей стране она только начинала разрабатываться, и одним из пионеров ее стал Борис Васильевич. Он безошибочно распознавал новые пути и направления в хирургической науке, поддерживал их, старался внедрить в своей клинике.

Что восхищало нас, работавших под руководством Бориса Васильевича? Потрясающая хирургичес кая техника, его, как говорим мы, профессионалы, "легкая рука".

Когда зашла речь о необходимости создания искусственных клапанов сердца, Борис Васильевич предложил мне заняться этой проблемой и сразу же начал оказывать помощь. Как министр он был знаком со многими руководителями оборонной промышленности, обладавшей самым передовым научным потенциалом. И искусственные клапаны, выполненные на самом высоком уровне, в течение многих лет применялись во всех клиниках бывшего СССР, где делались такие операции.

Он стал инициатором межправительственного соглашения в области искусственного сердца и вспомогательного кровообращения между нашей страной и США. Я курировал эту работу с нашей стороны, со стороны США куратором был знаменитый Майкл Дебейки. И это сотрудничество продолжалось на протяжении двадцати лет.

С 1965 года, когда Борис Васильевич произвел первую успешную пересадку почки в клинике, началась эра клинической трансплантологии в СССР. В 1974 году по рекомендации Бориса Васильевича, бывшего в то время министром здравоохранения СССР, я был назначен директором НИИ трансплантологии и искусственных органов. Все эти годы я чувствую, что Борис Васильевич внимательно следит за моей работой. Я часто советуюсь с ним. И всегда восхищаюсь мудростью его решений.

*

И. Рабкин, член-корреспондент РАМН, профессор.

Для меня с именем Петровского связано многое, что называется словами "впервые", "уникальное", "приоритетное". С моим учителем я прошел долгий путь (тридцать пять лет!): от младшего научного сотрудника до руководителя отдела Центра хирургии.

Мы, его ученики, всегда гордились своим учителем и, я бы сказал, пытались кое в чем копировать его. В своих кругах мы говорили: "То, что наш шеф не любит, мы ненавидим".

Борис Васильевич был грозным директором и министром, но никогда я не слышал от него грубых слов и ругательств, и мы, его ученики, тоже старались сдерживаться, про себя повторяли его любимый афоризм: "Выдержка - качество, которое ценится не только в коньяках".

Он любит полемику, любит слово "оппонент" (противостоящий) и даже приводит пример: на руке первый палец есть оппонент другим пальцам, поэтому рука осуществляет захват. Вместе с тем он не любит конфликтов, личной вражды.

Запомнил на всю жизнь, как Борис Васильевич заставил меня держать трепещущее сердце больного во время операции!

Однажды вызывает он меня в операционную и спрашивает:

- Какой диагноз вы поставили этому больному?

Отвечаю:

- Стеноз митрального отверстия.

Борис Васильевич говорит:

- Наденьте стерильное белье.

Я переоделся, и он заставил меня указательным пальцем влезть в сердце больного с тем, чтобы убедиться: я ошибся в диагнозе. В действительности у больного оказалось не сужение (стеноз), а недостаточность смыкания клапанов, в то время эта ошибка означала, что больной не перенесет хирургического вмешательства и умрет.

В памяти живут многочасовые, рискованные операции, выполненные им на сердце, пищеводе, диафрагме, и моменты, когда он, уставший, вспотевший, заходит в мой кабинет выпить чашку кофе с баранкой и поделиться новостями, дать дружеский совет, да просто чтобы разрядиться.

Редакция выражает благодарность профессорам РНЦХ РАМН И. Богораду и В. Соколову за помощь в подготовке материала.

Петровский Б. В. Хирург и жизнь. - М.: Медицина, 1989.

Петровский Б. В. Человек. Медицина. Жизнь. М.: Наука, 1995.

Петровский Б. В. Избранные лекции по военной хирургии (военно-полевая, военно-городская хирургия) . М.: Медицина, 1998.

Петровский Б. В. Героизм, драматизм и оптимизм медицины. М.: Ньюдиамед, 2001.

*

Напечатано в журнале "Наука и жизнь":

Петровский Б. В. Медицина и общество . - 1966, № 3.

Петровский Б. В. На пороге эры трансплантации. - 1968, № 4.

Петровский Б. В. Здоровье - ценность государственная . - 1970, № 4.

Петровский Б. В. Актуальные проблемы хирургии . - 1971, № 8.

Петровский Б. В. Военный госпиталь. Год 1941. - 1975, № 5.

Петровский Б. В. Борьба за жизнь. Из воспоминаний хирурга. - 1980, № 11; 1982, № 5.

Петровский Б. В. Операция идет в барокамере . - 1982, № 2.

Академик Борис Васильевич Петровский - Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской и Государственной премий.

Б. В. Петровский (на снимке справа), директор НИИ трансплантологии и искусственных органов В. И. Шумаков (слева) и всемирно известный американский хирург М. Дебейки (в центре).

Академик Б. В. Петровский (слева) и директор Центра сердечно-сосудистой хирургии Л. А. Бокерия (справа).

Б. В. Петровский со слушателями Центра последипломной подготовки медицинских кадров при РНЦХ РАМН.

Б. В. Петровский - почетный член многих иностранных академий.

Б. В. Петровский (справа), возглавивший в начале 1950-х годов кафедру факультетс кой хирургии 2-го Московского государственного медицинского института, всегда брался сам за наиболее сложные операции. 1953 год.

№9, 2003