На коллоквиуме по теоретической физике в Берлине в 1929 году Пауль Эренфест познакомил недавно приехавшего из Ленинграда юного Льва Ландау с другим гостем из СССР — Юрием Румером.

Лев Давидович Ландау, 1929 год. Фото: prometeus.nsc.ru.

«Ах, нет, Ландау, подумайте сами»

На коллоквиуме по теоретической физике в Берлине в 1929 году Пауль Эренфест познакомил недавно приехавшего из Ленинграда юного Льва Ландау с другим гостем из СССР — Юрием Румером. С новым знакомым, ставшим впоследствии добрым другом, Лев поделился своей печалью: «Подобно тому, как все хорошие девушки уже разобраны и замужем, так и все хорошие задачи уже решены. И вряд ли я найду что-нибудь среди оставшихся».

С тезисом о «хороших девушках» можно спорить, а вот в отношении «хороших задач», если под ними понимать проблемы, определяющие революцию в науке, Лев Давидович Ландау был по сути прав: так называемая революция вундеркиндов 1925—1927 годов, в результате которой была создана квантовая механика, совсем недавно прошла без его заметного участия. Хотя одну «хорошую задачу» он всё же успел решить — в 1930 году исследовал «квантование движения электрона в постоянном магнитном поле», и «диамагнетизм Ландау» наряду с «парамагнетизмом Паули» стал классикой нерелятивистской квантовой механики...

№6, 2021