Наука о чужих. Жизнь и разум во Вселенной

Антон Первушин

Идея о том, что где-то есть разумные существа, отличающиеся от людей, появилась, вероятно, ещё в дописьменные времена.

Ф. А. Бронников. Гимн пифагорейцев восходящему солнцу. 1869 год. Из собрания Третьяковской галереи.

I. БРАТЬЯ ПО РАЗУМУ

Идея о том, что где-то есть разумные существа, отличающиеся от людей, появилась, вероятно, ещё в дописьменные времена. Она оказалась столь привлекательна, что стала одной из базовых частей человеческой культуры, а в новейшее время — предметом интереса философов, писателей, учёных. Хотя мы до сих пор не знаем, насколько эта идея оправдана, в результате обсуждений проблемы сформировалось междисциплинарное исследовательское направление, которое называют ксенологией — наукой о «чужих». Но по сути, это рассказ о том, как постепенно шло становление строго научного мышления, как первые робкие предположения превратились в современные гипотезы о развитии жизни, разума и Вселенной.

Множественность миров

Первобытное воображение одушевляло окружающий мир, поэтому в глазах древнего человека разумом обладали все предметы, животные и даже явления природы. Таким образом, рассуждая о зарождении ксенологии, нужно говорить прежде всего не о гипотетическом контакте с «братьями про разуму», а об идее множественности обитаемых миров.

В доклассической мифологии выделяются две равноценные концепции множественности миров: мультиверсум и параллелизм. Первая утверждает наличие бесконечного количества похожих миров во внешнем пространстве или даже в другом измерении; вторая описывает Вселенную как фрактальную череду вложений, то есть внутри любого атома есть целый микрокосм, а наш мир тоже представляет собой атом бесконечного макрокосма.

Обе концепции получили развитие в античности, когда впервые разгорелась дискуссия о природе небесных тел. Например, Фалес из Милета (начало VI века до н. э.), представитель ионийской натурфилософии, прозорливо предположил, что они состоят из того же материала, что и Земля. Несколько позднее Пифагор, известный своим вкладом в геометрию, одним из первых озвучил идею о шарообразности Земли, «висящей» в окружении пустого космического пространства. Следующий шаг в рассуждениях сделал Ксенофан Колофонский, современник Пифагора: если Луна подобна Земле, то на ней тоже могут быть моря, горы, города и жители...

 

Продолжение статьи читайте в номере журнала

Портал журнала «Наука и жизнь» использует файлы cookie и рекомендательные технологии. Продолжая пользоваться порталом, вы соглашаетесь с хранением и использованием порталом и партнёрскими сайтами файлов cookie и рекомендательных технологий на вашем устройстве. Подробнее

Товар добавлен в корзину

Оформить заказ

или продолжить покупки