Памяти Генриха Зиновьевича Иоффе
Не стало Генриха Зиновьевича Иоффе (27.03.1928—04.03.2024), историка, публициста, давнего и в течение долгих лет постоянного автора журнала «Наука и жизнь».
Не стало Генриха Зиновьевича Иоффе (27.03.1928—04.03.2024), историка, публициста, давнего и в течение долгих лет постоянного автора журнала «Наука и жизнь».
Он родился в Москве, умер на чужбине. Уехал вслед за семьёй. Когда уезжал, как многие в такой ситуации, плакал. И потом тоже, украдкой. Об этом он иногда говорил.
А может, это только казалось?
Но так сложилось. Склалось. И осталось.
На страницах журнала «Наука и жизнь» Генрих Зиновьевич писал чаще всего о революционных временах — о том, что и как было в России на рубеже двух последних столетий. Он хорошо знал то, о чём писал, ибо был подлинным историком. Профессионалом! Список его исторических очерков велик, и они из той категории статей, к которым, наверное, читатели будут возвращаться, а время расставит всё в том порядке, как будет ему виднее.
Но порой Генрих Зиновьевич отвлекался от главной темы — его перо переходило на лирический «курсив» или он просто вспоминал: футбол на московском стадионе «Динамо» и прогулки по «своей» Москве, войну и послевоенную жизнь, родных и друзей…
На нашей книжной полке — два томика воспоминаний, подаренные Генрихом Зиновьевичем. Первой книжке — она называется «Было время…» — предшествует эпиграф: «История пишется не для того, чтобы доказывать, а чтобы поведать. (Латинское изречение)». Эта книга вышла в 2009 году. Вторая носит название «Иные времена», год её издания 2015-й. Прочтём конец этой книги.
С низким поклоном Наталья Домрина, журнал «Наука и жизнь».
Покровское-Глебово
Вместо эпилога
Стояла ещё не поздняя осень 95-го года. Бредём по дорожкам Покровского-Глебова. Под ногами шуршит уже падающая с деревьев блёклая, зелёно-жёлтая листва. Бредём молча. Потом Виталий, подняв голову к серому небу, вроде бы обращается ни к кому. Задумчиво говорит:
— Значит, всё-таки уезжаешь?
Я кивнул.
И опять он сказал будто бы никому:
— И пошёл Каин от лица Господня, и поселился в земле Нод, на востоке от Едема.
Я знал, что в последнее время его потянуло к чтению Библии, иконам. И спросил:
— Каин — это всё-таки я?
Он усмехнулся:
— «Бытие»... Наше бытие... А ты знаешь, что в той «земле Нод» будешь человеком второй категории?...
Продолжение статьи читайте в номере журнала
