НАУКА ПУТИ РАЗВИТИЯ
Г. ДОБРОВ, доктор эконом. наук., (Киев)
Теоретические основы организации и управления исследованиями, и разработками науки - таковы темы новой научной дисциплины, получившей в нашей стране название науковедение. Об актуальных методологических и прикладных проблемах молодой науки рассказывается в статье.
Примерно каждый четвертый ученый совмещает свою исследовательскую деятельность с выполнением тех или иных научно-организационных и административных функций. При всем многообразии задач, которые стоят перед руководителями разного уровня, они обладают и определенной принципиальной общностью. Во имя генеральной цели советской науки каждому коллективу и каждой научной организации нужна конкретная система взаимосогласованных целей определение проблемы исследований и разработок; создание достаточной для их решения научной базы и обеспечения эффективного исполнения намеченного. В общем, существует такой принцип в управлении на успех можно рассчитывать лишь тогда, когда ставится весь спектр целей и при том гармонически используется весь арсенал средств управления.
При всем разнообразии средств, которые можно применить для управления, они группируются в четыре класса организационные, экономические, информационно-технологические и социально-психологические.
Организационные средства - это те средства управления, которые даны нам правом управлять, то есть должностной инструкцией, уставом, положением о функциональных обязанностях, кодексом о труде и заработной плате, и теми нормами, которые определяются административным правом.
В проводимой в стране народнохозяйственной, экономической реформе сделан шаг в сторону усиления влияния экономических рычагов управления. Речь идет не о замене организационных рычагов управления, но об их дополнении. Это положение относится и к науке. Оно означает, что кроме организационных средств есть еще и экономические, заданные экономическими отношениями, в которые вступают люди, организации, коллективы науки. С каждым годом они приобретают все более определяющее значение.
Информационно - технологические средства - это управление научно-исследовательскими и проектно-конструкторскими идеями. Чем крупнее специалист стоит во главе организации, тем эффективнее он оперирует подобного рода средствами управления.
И последнее. Социально-психологические средства. В сфере науки у нас имеется фактически три объекта управления управление людьми, коллективами и организациями. Все они между собой могут находиться в сложных социально-психологических отношениях.
Такова системная интерпретация целей и средств управления наукой. Этот подход может быть интересен не только для управления наукой, но, и для управления иными звеньями народного хозяйства.
Хочется еще раз подчеркнуть, что управление может тогда и только тогда, быть успешным, когда руководство институтом, отделом, академией, и т. д. сознательно стремится интегрировать, гармонично использовать весь ассортимент средств управления, а не, какой-то один из них.
Как известно, есть два кардинально различных пути ведения дел в экономике экстенсивный путь развития и интенсивный. Вообще говоря, экономика не может развиваться только интенсивно или только экстенсивно. Но их пропорции определяют уровень экономики, уровень хозяйствования, степень проникновения научно-технического прогресса в реальную жизнь.
Примерами мер экстенсивного развития являются и расширение заводских площадей, и увеличение числа станков и числа работающих, и многое другое. Все они нужны для того, чтобы обеспечить необходимые объемы валовой продукции, занятость населения и решить еще ряд серьезнейших вопросов.
Интенсивные пути предполагают, чтобы на каждом рабочем месте, с каждого станка или с каждого гектара посевных площадей получали все больше и больше продукции. Это связано с освоением новых научно-технических возможностей новых средств труда, новой технологии, новых знаний. К интенсивным факторам, конечно, относятся и рост квалификации, умение людей и вся совокупность организационных, и научно-технических решений, которыми мы вооружаем современное производство.
Вот факт, который достоин внимания.
Каждый рубль, вложенный в науку, научно-технический прогресс и освоение нововведений в производстве, дает в 3 - 4 раза больший эффект, чем вложенный в экстенсивные факторы.
Это очень существенное обстоятельство. Политика страны будет направлена на то, что во всех сферах общественного производства проблемы будут решаться преимущественно за счет интенсивных факторов. Причем науке отводится особая роль. Но, и сама наука - научное производство и научная политика - должна перейти от экстенсивных методов ведения дел к интенсивным. По отношению к науке этот вопрос стоит особенно остро. Почему? Напомню заслуживающие внимания цифры и факты. По нашим подсчетам, за последние сорок лет (с начала 30-х годов) количество новых знаний (в данном случае новых данных, новых синтезированных веществ, новых материалов, новых способов расчетов, новых изобретений) увеличилось примерно в 2 - 3 раза. В то же время объем информации (публикации, различная документация) возрос в 8 - 10 раз. За то же время число людей, занятых в науке и в научном производстве, увеличилось примерно в 20 раз, а объем средств, отпускаемых на науку, за тот же период - более чем в 100 раз.
Эти цифры заставляют задуматься. Ресурсы, затрачиваемые на развитие науки, не самоцель. Все это делается во имя прироста новых возможностей, новых идей, новых технических решений и не только технических, но и биологических, медицинских, культурно-познавательных и др.
Дальше наука не может развиваться экстенсивно по той причине, что талантливые, способные люди нужны не только в науке. Они нужны в сфере хозяйственной, государственной деятельности, нужны обществу на всех участках его деятельности. Эта исторически закономерная перспектива - изменение политики экстенсивного развития на интенсификацию развития и деятельности советской науки - записана в решениях XXIV съезда КПСС выдвинуто требование резко повысить отдачу от вкладываемых в науку средств, от занятых в науке людей (это будет равнозначно повышению производительности труда), обеспечить дальнейший рост эффективности использования всех ресурсов, выделяемых государством на развитие науки.
Есть еще одна диспропорция. В конце концов нас интересует даже не просто прирост новых сведений и знаний, а фактический прирост эффекта в производстве. Все ли нормально с этими пропорциями, пропорциями между получением знаний и их применением в производстве? Проанализировать состояние дел можно с помощью теоретической модели (ее идея и приведенные ниже числовые оценки обоснованы академиком В. М. Глушковым). Главный критерий модели отражает условия, как с минимальными потерями можно наиболее полно использовать новые знания и новые научные данные.
Если суммарные затраты на фундаментальные, прикладные исследования, опытно-конструкторские разработки принять за единицу, то отношение между вложениями в производство новых знаний и вложениями в освоение этих знаний в народном хозяйстве составит примерно 1:12. В этом случае все то, что получат наши инженеры, конструкторы и ученые, будет освоено.
Как же реально складываются пропорции? При анализе статистических данных можно выделить три группы 1) ассигнования на производство научных знаний, фондовооруженность в расчете на одного работающего в народном хозяйстве в год; 2) на распространение новых знаний (все виды обучения и информации) и 3) на применение знаний. Это то, что мы назвали освоением нововведений. У нас в стране такое соотношение выглядит таким образом 1 - 1,6 - 7. В абсолютных цифрах на сферу производства знаний, их распространение и применение в год приходится на одного занятого в народном хозяйстве соответственно 130 рублей, 210 и 910 рублей ассигнований. (Рассчитано Г. А. Самойловым на 1970 год.)
Отличие реального соотношения затрат (1:7) от теоретического (1:12) свидетельствует о том, что еще зачастую в народном хозяйстве нет свободных мощностей, не хватает возможностей для маневра.
Чтобы ускорить научно-технический прогресс, нужно больше вкладывать в науку, быстрее ее развивать, строить новые институты, лучше их оснащать, создавать для них специальную производственную базу. Но, с другой стороны, для того, чтобы наука давала реальную отдачу, надо увеличивать вложения в освоение достижений научно-технического прогресса. Таким образом, становится очевидным, что интересующие нас пропорции непосредственно связаны с механизмом превращения науки в производительную силу общества. Так мы с позиций статистического анализа снова подошли к выводу, что в жизни науки должны происходить (они уже происходят сейчас) существенные глубокие перемены.
В начале 30-х годов планирование завоевало всеобщее признание в СССР. В то время, когда весь капиталистический мир был в глубоком кризисе, наша страна при плановом ведении хозяйства имела огромные темпы роста. А вот в науке планирование было делом новым. Многие считали, что невозможно планировать научные исследования. Такие заблуждения держались долго у нас, а в капиталистических странах затянулись до послевоенных лет. Однако сегодня вопрос уже давно решен. Не планировать науку уже нельзя - это общепризнанный факт. Существующие в нашей стране формы планирования науки вполне себя оправдали. Теперь наступает новый период в жизни науки планирование и систематизация задач в науке строятся в виде программно-целевых комплексов, по взаимоподчиненности работ, кто с кем и кому передает результаты, и, как они вместе участвуют в достижении следующего, более укрупненного результата по целевой программе.
Еще лет десять назад вопрос, какие науки «не нужны», звучал дико, противоестественно. Теперь приходится серьезно говорить о неизбежности выбора областей приложения научных сил. Все разумное нужно человечеству, однако не все должно быть и может быть сделано усилиями только одной страны. Каждой из них приходится выбирать сферу преимущественного приложения сил своих исследователей. Это новая проблема. Новая и очень трудная - проблема выбора. Ее решение состоит в том, чтобы установить критерии, найти методы формирования предпочтения.
Сформулировать научный потенциал - это значит обеспечить научные цели необходимым составом исполнителей (по квалификации, по профессиям); материально-техническими предпосылками (мощность экспериментальной базы, уровень научного инструментария, и т. п.); научным заделом и организационными условиями (информационное обеспечение). Укрупненно можно говорить, что мы рассматриваем две обобщенные компоненты одна связана с живым трудом, с возможностью затратить его на достижение цели, другая - с овеществленным трудом. В этом отношении политика перехода от экстенсивных методов ведения дел науки к интенсивным вносит много нового. Несколько десятилетий первая компонента (кадровая) росла значительно быстрее, чем вторая, материально-техническая. В 60-е годы было замечено, что если количество работающих увеличилось за год на 10 процентов, то количество новых инструментов, технических средств, лабораторной базы, и т. п. - лишь на 6 - 8 процентов. Это означало, что каждый работающий с каждым годом становился все менее вооруженным техническими средствами.
Сейчас положение существенно изменилось. Теперь уже вторая - материально-техническая компонента растет примерно на треть быстрее. И это правильно. Теперь невозможно проводить политику последних десятилетий, что вело бы к дальнейшему удвоению общего количества работающих в науке каждые 7 - 8 лет. Сейчас прирост работающих в науке резко сократился.
Но если учесть, что первая - кадровая компонента некоторых научных направлений по-прежнему растет значительно быстрее средних темпов, то тогда для остальных (а это значительное количество научных организаций) практически исключается рост численности работающих.
Это совершенно новая коллизия. Совершенно новый момент, который нельзя не учитывать, нельзя недооценивать. Он приводит ко многим следствиям. Назовем здесь два существенных социальных момента.
Объем исследовательских работ, который нужно выполнять во имя прогресса общественного производства, будет продолжать быстро расти. Потребность прогресса в производстве будет постоянно возрастать высокими темпами. В то же время количество занятых в науке перестанет увеличиваться в пропорциях прошлых лет. Какой же выход? Что нужно сделать, чтобы вновь возникающие перед обществом научно-исследовательские проблемы были решены? Необходима коренное улучшение качества привлекаемых в науку людей, постоянное повышение профессионального уровня работающих в науке. Это одна группа условий успешного функционирования современной и будущей науки.
Есть и вторая - совокупность реальных технических условий. Сейчас ведутся огромные, причем уже имеющие реальный выход работы по автоматизации эксперимента, по автоматизации проектирования. Так, например, уже сдана в эксплуатацию система проектирования жилых зданий, с помощью которой конструктор на специальном пульте световым карандашом может набросать эскиз, данные о методе, каким бы он хотел построить здание. Затем эта система из стандартных элементов строительных конструкций и на реальном черте же может воспроизвести проектируемое здание. По требованию проектанта она может заменить стандартный элемент нестандартным, воспроизвести все здание на экране. Здание можно осмотреть со всех сторон и, если потребуется, внести изменения. Применение такой системы способно ускорить процесс проектирования жилых зданий в десятки раз.
Есть и другие примеры автоматизации технического проектирования - проектирование электронно-вычислительной техники, ряд видов исследовательской работы и многое другое. И все это должно выразиться сейчас в том, чтобы компонента научного потенциала, которая отражает овеществленный труд, росла темпами в 2,5, а то, и в 3 раза быстрее роста численности работающих в науке. Это важнейшее условие эффективности нынешней и в особенности будущей науки.
В каком смысле мы говорим здесь об эффективности? Можно говорить об эффективности исследовательского процесса или эффективности использования результатов исследовательского труда. Это, пожалуй, наиболее важный аспект. Ведь в конце концов на экономику, на национальный доход, на социальные цели влияют конечные результаты завершенного цикла исследований и разработок.
Всю сложность проблемы эффективности можно несколько упрощенно раскрыть с помощью трех понятий, на которых держится вся проблема эффективности «быстрее», «шире», «полнее»
Быстрее - это значит быстрее проходить путь от идеи к внедрению. Известно, что время между инвестицией в науку и отдачей науки в экономику измеряется у нас в стране на 1970 год величиной порядка 9 лет. Это довольно большой срок.
Каждый год сокращения этого срока означал бы выигрыш в 5 миллиардов рублей.
К концу двадцатого столетия каждый год сокращения этого срока принес бы выигрыш более 20 миллиардов рублей. Отсюда ясно, как велика цена этого фактора.
Шире - означает, что нововведение должно находить применение везде, где есть объективная потребность применения такого новшества.
Научный результат, как ресурс научно-технического прогресса обладает одним замечательным свойством он не истощается и не изнашивается от многих повторений. Это не то, что добытый уголь - больше распределил, меньше его осталось. Здесь результатов не становится меньше оттого, что применены они не в 10, а в 100 цехах. Это важное свойство определяет особую экономическую роль науки в целом.
Тиражирование результатов науки сулит огромный эффект, который растет быстрее, чем сами масштабы тиража. Чем он больше, тем значительно больше и эффективность научно-технического прогресса, и отдача в народном хозяйстве от всех вложений в науку.
Оба фактора не являются, какими-то существенно новыми. А вот третий фактор –полнее - не всеми и не очень достаточно еще понят. О чем идет речь?
Результаты науки, результаты труда в науке, если применить к ним понятие «себестоимость», становятся все более дорогами. К сожалению, такое экономическое понятие к науке в прямом смысле сейчас не применяется. Однако сейчас для каждого существенного достижения в науке требуется все больше затрат более квалифицированного труда, более высокого уровня инструментального вооружения, более сложных экспериментов. Это связано с природой объектов исследования и сущностью самого научного процесса.
Отсюда следует два вывода. Конечно, надо сделать так, чтобы полученные учеными результаты не отправлялись в архив. Высока личная ответственность ученого за то, чтобы полученные в науке достижения использовались широко в народном хозяйстве.
Второй вывод состоит в том, что каждый научный процесс обладает таким свойством по мере движения к сколь угодно высоким, сложным, фундаментальным целям (будь то полеты на Луну или на Марс, управление наследственностью, и т. п.) решение любой проблемы предполагает получение так называемых попутных, или промежуточных, результатов.
В использовании этих результатов кроется большой резерв повышения эффективности общественного производства. Задача полного извлечения этих эффектов колоссально важна.
Читайте в любое время
