Наука и жизнь // Иллюстрации

12 марта 1918 года было днем, когда Москва сделалась пролетарской красной столицей. Именно в этот прекрасный, солнечный день Владимир Ильич пожелал поехать в Кремль, чтобы осмотреть помещения, где должно было разместиться паше правительство. В 12 часов дня мы подъехали к Троицким воротам Кремля. Часовые, как полагается, остановили нас. Мы предъявили пропуск. К нам подошел командир, дежуривший здесь в полном вооружении, и спросил:

     - Кто едет?

     - Председатель Совета Народных Комиссаров Владимир Ильич Ленин, - отчеканил я, несколько удивленный, что Владимир Ильич не был узнан; его портреты еще мало были распространены в то время. Командир, очевидно, бывший офицер, сделав два шага назад, вытянулся в струнку, смотря изумленными от неожиданности глазами на Владимира Ильича. Вслед за командиром подтянулись, и часовые. Владимир Ильич улыбнулся, отдал честь, приложив «под козырек» руку к круглой барашковой шапочке.

     Мы въехали в старинные ворота, от которых веяло эпохой Бориса Годунова.

     - Вот он, и Кремль! Как давно я не видел его! - тихо сказал Владимир Ильич.

     Владимир Ильич хотел осмотреть Кремль, и мы пошли. Солнце заливало главы соборов, и куполов. Замоскворечье пленяло своей живописной красотой. Все блестело, и радовалось, несмотря на то, что кругом виднелись многочисленные следы совсем недавних битв. Стены были буквально изрешечены пулями, во многих местах зияли дыры, и выбоины от артиллерийских снарядов. Вознесенский монастырь, дом Чудова, одна из кремлевских башен, и другие здания носили следы разрушительного артиллерийского огня. Во дворах, у стен, в углах, и закоулках, была непролазная грязь. Здесь в хаосе громоздились повозки, поломанные фуры, брошенные пушки, всякое имущество, мешки, кули, рогожи. Я думаю, что Наполеон оставил Кремль в 1812 году не более разрушенным, и загрязненным, чем господа юнкера со своими начальниками, когда они капитулировали перед революционной властью.

     Владимир Ильич, видимо, волнуясь, осматривал Кремль, и усиленно расспрашивал, удалось ли сохранить все ценности дворцов, Грановитой, и Оружейной палат, знаменитую патриаршую ризницу, и библиотеку с неисчислимыми богатствами, древностями, и рукописями.

     И когда оказалось, что все это сохранено самым тщательным образом, что кремлевские гренадеры по двое суток бессменно дежурили на своих постах, охраняя вверенное им государственное имущество, желая сдать его в целости, и сохранности новой, законной власти, что, наконец, весь золотой запас, хранившийся здесь, в погребах, также цел, и невредим, Владимир Ильич, радуясь всему этому, сейчас же захлопотал о том, чтобы немедленно проверить караулы, и убедиться еще раз в том, что здесь все действительно уцелело, и все спокойно.

     1934 г.

№7, 1972