В 1821 году некий Сэмюэл Барретт Идс, капитан британского торгового судна "Пикеринг", плававшего в южных морях, спас весь экипаж голландского военного корабля, потерпевшего крушение близ Индонезии. Надеясь получить за это вознаграждение от голландского правительства, Идс направил свое судно к Батавии (ныне - Джакарта).

Русалка капитана Идса. Рисунок 1822 года.

Заключительные страницы научной экспертизы мумии русалки.

Рисунок с рекламного плаката цирка Барнума. Что любопытно, ни один из посетителей ярмарочной палатки или музея, где выставлялась русалка, не потребовал деньги назад, увидев явное несоответствие рекламы действительности.

В наши дни интерес к сушеным русалкам резко упал, но американский таксидермист Хуан Кабана делает их просто в качестве произведений искусства или редкостных сувениров.

Переговоры о вознаграждении затянулись, и капитан успел познакомиться в порту с несколькими голландскими купцами, которые предложили ему купить поразительную диковину, чудо природы - пойманную недавно в японских водах и мумифицированную русалку.

Русалки - любимый сюжет в рассказах мореплавателей и жителей приморских стран (см. "Наука и жизнь" № 9, 2003 г.). И капитан сразу понял, что сможет заработать большие деньги, демонстрируя подтверждение этих легенд в Лондоне и Нью-Йорке. Однако за мумию просили 5000 испанских пиастров, или 1200 фунтов стерлингов. Идс осмотрел раритет и, решив, что губернатор Голландской Вест-Индии заплатит ему за спасение моряков не меньше, рискнул: продал судно (которое принадлежало не ему, а владельцу лондонской судоходной компании) за 6000 пиастров и купил русалку. Однако надежды его не сбылись, правительство колонии не пожелало платить. И в январе 1822 г. Идс со своей покупкой отправился как пассажир на борту другого судна в Англию.

По пути судно причалило в Кейптауне, и капитан Идс, не теряя времени, стал демонстрировать диковинку всем желающим за деньги. Местный представитель лондонского миссионерского общества написал в "Лондонскую филантропическую газету" длинное восторженное письмо об увиденном, перепечатанное другими газетами и журналами. Письмо, сыгравшее роль рекламы, начиналось словами: "Я всегда считал русалок сказочными созданиями, но теперь мой скептицизм побежден", а заканчивалось следующим пассажем: "Теперь я могу возблагодарить Господа и спокойно умереть, ибо я видел русалку".

В сентябре капитан Идс прибыл в Лондон. Ящик с русалкой был тут же конфискован таможней, и несколько недель чиновники решали, брать ли пошлину за этот груз и если брать, то какую - как за ввоз рыбы или как за музейный экспонат.

Наконец, пройдя таможенную очистку, сокровище вернулось в руки владельца. Капитан договорил ся с хозяином одной лондонской кофейни и выставил русалку там. Вход стоил шиллинг, а в день бывало до четырехсот посетителей. В газетах и журналах появились восторженные статьи.

Но назревал крупный скандал. Дело в том, что, пока ящик с русалкой находился на таможне, Идс, который с самого начала искренне верил, что купил настоящую русалку, решил заручиться экспертизой крупнейшего анатома Англии, сэра Эверарда Хоума. Тот по большой занятости поручил дело своему ассистенту, хранителю музея при университете Глазго, опытному анатому и зоологу. Капитан на всякий случай взял с них обоих клятву не разглашать результаты экспертизы ни в прессе, ни в частных разговорах.

А результаты оказались неутешительными. Уильям Клифт, ассистент Хоума, пришел к выводу: это ловкая подделка. Череп и торс принадлежали взрослой самке орангутана, челюсти и зубы - крупному бабуину. Кости рук аккуратно укоротили пилкой, чтобы придать слишком длинным рукам орангутана пропорции, близкие к человеческим. Для этого кожа с них была заворочена выше, а потом спущена обратно, но Клифт прощупал под кожей острые края спилов. Груди русалки были слегка чем-то набиты, и складка кожи под ними скрывала переход от тела обезьяны к телу рыбы - судя по форме, числу и расположению плавников, скорее всего, лосося, голову которого отсекли сразу за жабрами. Верхняя часть позвоночника обезьяны была искусно соединена с позвоночником рыбы.

Позже, уже на выставке в кафе, экспонат осмотрели три менее опытных натуралиста, они признали, что это не подделка. И тут, видимо, окончательно уверовав в свою русалку (даже крупный специалист может иногда ошибаться!) и почувствовав себя в безопасности, Идс сделал большой промах: в газетных объявлениях и на афишках сослался на мнение сэра Эверарда Хоума, который якобы засвидетельствовал подлинность диковинки. Хоум возмутился, счел себя свободным от клятвы и опубликовал заключение своего ассистента. Пресса охотно подхватила разоблачение.

Интерес публики к русалке вскоре упал, и очередной сенсацией Лондона стала ученая свинья Тоби. Летом 1823 года Идс со своим экспонатом совершил тур по музеям и ярмаркам провинциальной Англии, но и там не имел большого успеха - газеты читали и в провинции. Затем о русалке Идса не было слышно почти двадцать лет, а в 1842 году она вынырнула по другую сторону Атлантики.

Известный антрепренер, владелец американских бродячих цирков Финеас Барнум купил у некоего моряка прекрасно сохранившуюся сушеную русалку. Моряк сообщил, что русалка досталась ему от отца, который приобрел ее, продав за 1200 фунтов не принадлежавшее ему судно. Явно речь шла о капитане Идсе. Моряк рассказал, что почти двадцать лет его отец отрабатывал долг судовладельцу, плавая на его судах за ничтожную плату, и, по-видимому, так и не смог вернуть все деньги. Русалка - единственное, что он оставил в наследство. Барнум, опытный рекламщик, сумел создать ажиотаж вокруг своей покупки. Он нанял адвоката, который представлялся публике как "профессор Гриффин" из несуществующего "Лондонского лицея натуральной истории" и предварял демонстрацию мумии рассказом о том, что русалки - переходное звено между рыбами и человеком, точно так же, как летучие рыбы - между рыбами и птицами, а утконос - между птицами и тюленями. Кроме того, добавлял лектор, раз существуют морские ежи, морские коньки, морские львы и даже морская капуста, в море должен иметься и свой вариант человека.

Несколько лет лектор с русалкой курсировал по Соединенным Штатам, всюду собирая толпы зрителей, а в одном городе вызвав даже стычки между сторонниками и противниками существования русалок. Потом Барнум поместил ее в свой музей, а оттуда она попала в один из музеев Бостона. В начале 80-х годов XIX века музей сгорел, но русалку удалось спасти из огня. В 1897 году наследники владельца Бостонского музея передали ее в музей этнографии и археологии Гарвардского университета, где, насколько известно, она находится и сейчас.

№9, 2006