СЧАСТЛИВЫЕ ЧАСОВ НЕ НАБЛЮДАЮТ
Кандидат технических наук Е. ГИК, мастер спорта по шахматам.
Завершаем рассказ о шахматных часах, контролях времени и вечных цейтнотах шахматистов, начатый в прошлом номере “Науки и жизни”.
Всех шахматистов можно условно разделить на две группы. Первую составляют те, кто играет очень быстро и практически никогда не попадает в цейтнот. “Счастливые часов не наблюдают” — это про них. А ко второй группе относятся шахматисты, которым в игре хронически не хватает времени, и флажок на их часах висит чуть ли не в каждой партии независимо от течения борьбы. Таких называют цейтнотчиками. Но некоторые из них, как ни странно, “на флажке” действуют безукоризненно, возможно, недостаток времени способствует концентрации их внимания и остроте мысли, к тому же сказывается огромный опыт игры в цейтноте.
Самым известным цейтнотчиком был американский вундеркинд, претендент на шахматную корону Сэмюэль Решевский. При этом он — рекордсмен по числу благоприятных исходов цейтнотных ситуаций. За свою 70-летнюю карьеру Сэмюэль просрочил время всего семь раз, а позициям, в которых ему удалось спастись или даже выиграть, находясь в жестоком цейтноте, несть числа.
Кстати, автор статьи оказался свидетелем последнего цейтнота Решевского. В 1991 году в Центральном шахматном клубе в Москве состоялся дружеский матч по быстрым шахматам из четырех партий между 80-летним Решевским и 70-летним Смысловым. При счете 2:1 в пользу экс-чемпиона мира решающая встреча заканчивалась на висячем флажке американца, и все-таки он сумел взять верх и сравнять счет.
Смыслов — Решевский
Москва, 1991
(Иллюстрация 1)
35...g5!? Цейтнотная неточность, после 35...Лg8 у черных преимущество двух слонов и явный перевес.
36. Ке6 g4+ 37. Крe3 Лe8 38. К:c5 f5! 39. Лf2 Лf7? К цели вело 39...f4+! 40. Л:f4 С:f4+ 41. Кр:f4 Лf7+, оставаясь с лишним качеством.
40. Кd3? Смыслов тоже находился в цейтноте, и он допустил ответный промах. При 40. Л:f5! Л:f5 41. ef С:h2+ (возможно, белые испугались вскрытого шаха, но он неопасен) 42. Се4 Сg3 43. Кe6 С:e4 44. Кр:e4 С:h4 позиция оставалась довольно острой. Теперь слоны черных оживают, и дальнейшую часть партии Решевский проводит безукоризненно.
40...Сb8! 41. e5 Сa7+ 42. c5. Или 42. Крf4 Сe4 43. Лe2 Сf3.
42...Сe4 43. Крf4 Сb8 44. Лe1 Лd8 45. Крe3?! Ускоряет развязку.
45...Са7 46. Лd2 Лd5 47. Лed1. Не спасало 47. Крf4 С:c5 48. Лee2 Сd4 49. Л:e4 Сc3! 50. Лee2 Лd4+ 51. Крg3 f4+ 52. Крf2 f3 53. e6 Лe7.
47...С:d3 48. Л:d3 Л:e5+ 49. Крd2 С:c5 50. Крс1 f4 51. Лd5 Л:d5 52. Л:d5 Сe3+ 53. Крd1 f3 54. Сd3 Сf4 55. Л:a5 С:h2. Потеря пешки “h” равносильна капитуляции.
56. Лa6 Крg7 57. Лg6+ Крf8 58. Сc4 Лd7 59. Крc2 g3 60. Лf6+ Крg7. Белые сдались.
Поразительно, что эта победа, последняя в жизни знаменитого шахматиста (через несколько месяцев он умер), была зафиксирована в тот момент, когда на его часах оставалась одна секунда.
Среди современных супергроссмейстеров есть и уникум, которого можно назвать антицейтнотчи ком, — индийский гений шахмат Виши Ананд. С юных лет он играет фантастически быстро, для него шахматные часы словно и не существуют. Когда-то Виши тратил на серьезную партию не более часа из положенных двух. Да и сейчас, когда ему уже под сорок, мало что изменилось, трудно припомнить случай, чтобы Ананд попал в цейтнот.
До сих пор речь шла о механических шахматных часах. Однако в современных соревнованиях все чаще применяются электронные часы — без стрелок, флажков, но с цифровой индексацией. Циферблат показывает реальное время, оставшееся в распоряжении игрока. Цифры 0.00 равносильны падению флажка на механических часах: игрок просрочил время и проиграл партию.
Каждый шахматист может рассказать необычные случаи из своей практики, связанные с блицем. Однажды веселая, но и обидная история произошла с автором статьи. В 1998 году в Лозанне одновременно с матчем на первенство мира Карпов — Ананд проходил чемпионат мира среди журналистов. В финал пробились французский мастер Кристоф Бутон, редактор парижского шахматного журнала, и ваш покорный слуга. Играли мы на той же сцене Олимпийского музея, что и Карпов с Анандом, за тем же столиком и даже теми же фигурами. Да и число партий было то же — шесть; правда, мы сражались в блиц.
Матч закончился вничью — 3:3 (как и поединок Карпов — Ананд), и предстоял тай-брейк, но не из четырех партий, как у гроссмейстеров, а всего из одной. Мне достались белые, и для того, чтобы стать чемпионом мира среди журналистов, необходимо было победить. При ничьей в решающей партии первый приз присуждался Бутону, игравшему черными. Битва шла напряженная, и в итоге мой соперник просрочил время. Победа! — решил я. Но не тут-то было.
Голландец Гиссен и поляк Филипович — арбитры матча Карпов — Ананд — судили и наш турнир. Я показал им на часы и, будучи в состоянии эйфории, полностью отключился. Электронные часы видел весь зал, в заключительный момент показания моего партнера были 0.00, у меня же оставалось еще несколько секунд. Разумеется, зрители тоже считали, что матч закончился в мою пользу. Однако судьи почему-то не спешили с поздравлениями. А через несколько секунд, остановив часы, они зафиксировали ничью: на моем циферблате появились те же цифры: 0.00. Я был крайне возбужден, а еще больше возмущен, ведь партия уже закончилась. Однако арбитры раскрыли кодекс, нашли нужную страницу и показали мне убийственное правило. Выяснилось, что при истечении времени у одного из партнеров другой должен сначала остановить часы и только после этого обратиться к судье. Увы, я этого не сделал, мои часы продолжали предательски тикать, пока дело не завершилось ничьей.
Я никак не мог понять, что произошло, спрашивал судей, почему они не зафиксировали результат, когда я обратился к ним, ведь они стояли рядом. Тогда они показали мне еще одно правило, сразившее меня наповал: оказалось, что пока партия не окончена, то есть у одного из соперников тикают часы, арбитры не имеют права вмешиваться в игру. Вот такой замкнутый круг.
Досадная нелепость привела к тому, что француз стал чемпионом среди журналистов, меня же объявили вице-чемпионом. А разница между первым и вторым призами, надо сказать, нешуточная — две тысячи долларов. После матча ко мне подошел известный гроссмейстер Михаил Гуревич, руководитель пресс-центра, и укоризненно покачал головой: “Что же вы, Евгений, кнопку часов поленились нажать за две тысячи долларов?” Да, именно такой была цена моей “лени”...
Новый поворот в истории шахматных часов связан с именем Роберта Фишера. Хотя сам он не играет более тридцати лет, две его идеи оказались весьма плодотворными: одна связана с изменением шахматных правил (см. “Наука и жизнь” № 3, 2006 г.), другая — с преобразованием электронных часов.
С начала ХХI века фишеровские часы активно внедряются в практику и уже применяются почти во всех соревнованиях. Суть их состоит в том, что с определенного момента (иногда с самого начала партии) после каждого хода игроку добавляются дополнительные секунды, например, две или пять — в блице, десять или больше — в быстрых шахматах и тридцать — в классических. Так, последний чемпионат мира в Сан-Луисе проходил со следующим контролем: 2 часа на 40 ходов, затем 1 час на 20 и, наконец, 15 минут до конца партии с добавлением 30 секунд после каждого хода.
Смысл в том, что шахматист, имея огромный материальный перевес, нередко проигрывает из-за просрочки времени. Одно дело, когда он не в состоянии разобраться в сложной позиции и в итоге у него падает флажок, и совсем другое, когда он чисто физически не успевает объявить мат партнеру, — логика событий нарушается глупо и обидно. Разумеется, игрок, матуя одинокого короля соперника, никак не должен просрочить время. Часы Фишера как раз и решают эту проблему. Получая дополнительные секунды после каждого хода, игрок всегда успевает поставить мат, и нелепый финал исключается.
Да, плохо, когда остается мало времени подумать. В блице и быстрых шахматах падение флажка встречается постоянно, но в классической игре до этого доходит редко: чаще цейтнот ведет к тяжелым ошибкам и просчетам и, как следствие, к обидным поражениям. Но иногда шахматист так увлечен позицией на доске, что забывает обо всем на свете, в том числе и о часах, и сообщение судьи о просрочке времени становится для него холодным душем.
Единственный случай падения флажка в поединке за шахматную корону произошел в 1958 году. В матче-реванше Смыслов — Ботвинник после 14 партий Ботвинник вел 9:5, а 15-я партия была отложена в лучшем для него положении. При доигрывании экс-чемпион мира сохранял все шансы на победу, ему оставалось сделать всего два хода до следующего контроля. И тут Михаил Моисеевич погрузился в глубокое размышление, чтобы найти четкий путь реализации преимущества, и начисто забыл про часы (между тем любой его ход сохранял перевес). Каково же было изумление Ботвинника, когда главный судья шведский гроссмейстер Штальберг подошел к столику, остановил часы и засчитал ему поражение. Вместо возможного 10:5 счет стал 9:6, и Ботвиннику пришлось еще потрудиться, чтобы довести поединок до победного конца.
История шахматных состязаний полна разных курьезов, драм, трагедий, связанных с часами, то есть с цейтнотами. Иногда гроссмейстеры и мастера в цейтноте от волнения надевают две пары очков, пытаются зажечь сигарету не с той стороны или забывают, какого цвета у них фигуры. Некоторые корифеи даже полагали, что лишь цейтноты помешали им взойти на шахматный трон. Впрочем, Алехин по этому поводу однажды заметил, что ссылка на неумение правильно распорядиться своим временем — не оправдание; это равносильно тому, что правонарушитель ссылается на пребывание в пьяном виде в момент совершения преступления.
Упрека заслуживают и шахматисты, которые, имея в запасе достаточно времени, в благоприятной позиции начинают играть на цейтнот противника — максимально взвинчивают темп в ожидании падения его флажка. Статистика показывает, что подобная практика характеризуется не меньшим числом ошибок, чем вынужденная игра на флажке. В результате “охотник” часто сам становится “дичью”.
Случается, в качестве психологического оружия игрок использует собственный цейт-нот. Попав в трудное положение, которое не удается поправить чисто шахматными средствами, он умышленно загоняет себя в цейтнот, чтобы обострить эмоциональную обстановку и вынудить соперника ошибиться. В данном случае искусственный цейтнот можно рассматривать как тактический прием. Способ борьбы с ним не раз демонстрировал Ботвинник. Когда его партнеры начинали долго думать, он подчеркнуто не спешил, показывая, что это никак на него не действует, не нарушает душевного равновесия.
Если говорить о блице — молниеносной игре, где чаще всего наблюдается просрочка времени, то здесь важно не только мастерство игрока, но и техника “нажатия на кнопку”. Сила игры не всегда связана с классом. Взять, к примеру, Генриха Чепукайтиса из Санкт-Петербурга. Игрой в обычные шахматы мастер особенно не блистал, а в блице был истинным гроссмейстером. Помню, еще в конце 1960-х он выиграл три турнира подряд: чемпионаты Москвы, Риги и Ленинграда, причем дважды опережал самого Таля. Позднее Генрих даже написал книжку про “шахматный спринт”.
Чепукайтис обладал целым арсеналом победных средств. Одно из них довольно забавное. Представьте, что у вас лишняя пешка в эндшпиле с разноцветными слонами и, значит, нет надежды на успех. Чепукайтис действует подкупающе просто. Он присматривает для своего единственного слона подходящую диагональ и с безразличным видом, зевая и поглядывая по сторонам, словно давным-давно смирился с ничьей, переставляет его по этой диагонали туда-сюда. Внимание партнера притупляется, и тут он незаметно перемещает слона на соседнюю диагональ, в результате чего фигура меняет свой родной цвет. Реализация лишней пешки в окончании с одноцветными слонами, очевидно, уже не представляет труда. В свое время автор статьи много играл с Генрихом и не раз становился жертвой этой находки мастера.
В блиц “режутся” миллионы людей — как простые любители, так и профессионалы. По сравнению с классической игрой в блице есть большое преимущество: шахматисты во время игры часто бросают реплики, любят, как шутят, “позвонить”. Особенно выделялся в этом отношении Петросян. “Посмотрите на него, он играет староиндийскую защиту, — смеялся Тигран Вартанович. — Смелый человек: я этим дебютом уже четверть века семью кормлю!”
Некоторые корифеи, например Ботвинник, вообще не играли в блиц, считая, что это пустое занятие. Однако его точку зрения разделяли немногие. Особым мастерством игры в блиц отличались чемпионы мира Капа-бланка, Фишер, Петросян, Каспаров, Ананд и, конечно, гениальный Таль. Все они не раз выигрывали престижные гроссмейстерские турниры.
Настоящим подвигом стала победа Таля на первом чемпионате мира по блицу в 1988 году в Канаде. Тридцать два известных гроссмейстера, в том числе Каспаров и Карпов, сражались по олимпийской системе. Несмотря на неважное здоровье Таль добрался до финала, где разгромил Ваганяна со счетом 3,5:0,5.
Михаил Таль любил молниеносную игру всю жизнь, и неслучайно последним его состязанием стал блиц-турнир, состоявшийся в Москве, в Центральном доме журналиста в июле 1992 года. Хотя “кудесник из Риги” занял третье место, он одержал победу над действующим чемпионом мира Гарри Каспаровым. Это настоящая фантастика, ведь Таль тогда уже с трудом передвигался и умер через две недели после турнира.
Читайте в любое время
