(29.05.1927 – 30.05.2018)

Скорбная новость пришла издалека: не стало Рудольфа Свореня!

Фото из редакционного архива.

Господи, да почему же восклицательный знак?

Потому что Сворень (наш старший коллега, наш друг Рудольф Анатольевич Сворень проработал в журнале «Наука и жизнь» много лет, был заведующим отделом физики, заместителем главного редактора) – человек сверхъяркий, да простит нам русский язык это нештатное слово, яркий ведь и само по себе – крепкое прилагательное. Но в приложении к Рудольфу Анатольевичу его мало, ибо Сворень – именно сверх: яркий, энергичный, остроумный, работоспособный, одержимый, увлечённый и увлекающийся… Увлекавшийся человек. Он – Сворень!

Все, кто знал его – не на последнем этапе, когда он оказался (вынужденно, по состоянию здоровья) далековато от нас, а когда жил в Москве, бывая в Одессе (он родился в этом особенном городе), когда, повторю, жил в Москве, работал в «Науке и жизни» – все поражались его удивительной индивидуальности. Вот именно индивидуальности – Рудик свято верил в могущество науки и в необходимость осознания каждым человеком её всепоглощающего могущества. И он верил, что сможет Это до каждого донести!
Сворень неповторим!

–Помилуйте, – скажет едва ли не любой. – Каждый человек неповторим.

Конечно. Вот только речь идёт о Сворене. О Рудике. О нашем Рудольфе!

Простите, читатель, этот захлёб. Вы знаете, как бывает в момент прощания: надо что-то сказать, сказать сейчас… Ведущий церемонию произносит: пожалуйста, те, кто знал, кто хочет, вот сейчас, перед тем, как…
А потом, уже на поминках, когда можно вздохнуть, получается как-то по-другому…

Мы прощаемся с Тобой, Рудик!

Следующий номер «Науки и жизни» выйдет в июле.
Мы вспомним Тебя, дорогой, и обратимся к Тебе ещё раз.

Искренне
Твоя Н. Домрина