Инновации в области фармацевтики нам «не по зубам».

Такой вывод напрашивается по итогам круглого стола в РИА-Новости. Дискуссия возникла в связи объявленной правительством стратегией перехода к инновационной экономике. Конечной целью стратегии для фармацевтической отрасли России объявлено 80%-ное наполнение фармрынка отечественной инновационной продукцией к 2020 году.

«Желание создать инновационную российскую фарминдустрию доминирует над реальными возможностями и действиями государства», - сказал генеральный директор компании «Комкон-Фарма» Олег Фельдман. По его мнению, возможно лишь занятие ниши «под отдельные RD-продукты (Research-Development продукты) при наличии серьезных инвесторов». Он уточнил, что под инновационной фармпродукцией он понимает лекарства принципиально нового класса, действующие по новому механизму, и объектами действия которых являются новые мишени. Для создания таких лекарств требуется 12-15 лет и порядка 1 млрд. долларов США. Олег Фельдман привел данные по затратам на инновации в области фармацевтики в Германии – это 4,3 млрд. долларов США, что, как он считает, «не очень много». Он отметил, что доля инновационных препаратов собственной разработки на фармрынке Германии составляет всего 5,2%. России же имеет смысл «создать нормальную индустрию дженериков», т.е. отечественных лекарств-аналогов с тем же действующим веществом, что и уже имеющихся на рынке импортных препаратов.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Подобная точка зрения имеет свои основания. Академик РАМН Алексей Егоров (МГУ им. М.В. Ломоносова) отметил, что финансирование научных разработок в России в области фармацевтики крайне скудно. «Вряд ли оно достигает 1 млрд. долларов США», - сказал он. Износ научного оборудования в исследовательских организациях достигает 80-90%, т.е. экспериментальная база практически отсутствует, а сами «многие биотехнологические научные центры были уничтожены через рейдерство». Кроме того, как он сказал, социальный статус учёных остается очень низким, их зарплата смехотворна, отсюда – старение кадров, разрушение научных школ. Академик Егоров выделил три основных научных направления развития фармацевтики: адресная доставка лекарств, препараты на основе стволовых клеток и биоинформатика, т.е. компьютерное моделирование лекарств. Однако, как он подчеркнул, в нынешних условиях более реальным для России представляются исследования в области модификации существующих препаратов и создание комплексных лекарств, сочетающих в себе несколько действующих веществ, что благодаря синергетическому эффекту (эффекту взаимного усиления) существенно повышает их эффективность. Представитель Ассоциации российских фармацевтических производителей Михаил Сорокин напомнил еще о двух препятствиях на пути создания инновационной отечественной фарминдустрии – коррупции, которая «помогает» продвижению зарубежных препаратов на российском фармрынке, и существующее законодательство. В частности, как считает Михаил Сорокин, нужно ввести упрощенную регистрацию новых препаратов – сейчас она требует 3-5 лет, т.е. проходит недопустимо долго, и предоставить отечественным производителям налоговые льготы. Стоит отметить, что российские фармацевтические компании инновационными разработками не занимаются, и лишь ничтожная их часть выступает заказчиками таковых. Например, Центр высоких технологий «ХимРар», разрабатывающий новые препараты («новые молекулы») для лечения онкологических заболеваний и болезней центральной нервной системы , среди своих заказчиков имеет лишь 3-4 отечественных компании, а 99% заказов идут из-за рубежа. При этом, как сообщил руководитель инновационного отдела «ХимРар» Олег Корзинов, для разработки одного нового лекарства известного ранее класса (т.е. известного механизма действия) российскими силами требуется не 1 млрд., а порядка 20 млн. долл. США и около 9 лет. Препятствием для российских инвестиций в новые разработки является, как считает Олег Корзинов, отсутствие гарантии сбыта продукции.

Директор по маркетинговым исследованиям центра «Фармэксперт» Давид Мелик-Гусейнов сообщил, что, несмотря на рост числа отечественных фармацевтических компаний, количество которых в 2008 году достигло 835 (в 2001 году их было чуть более 300), относительная доля «иностранцев» на нашем фармрынке постоянно увеличивается. Российские производители просто не поспевают за иностранными. Например, за 9 месяцев нынешнего года количество российских препаратов на рынке выросло на 52%, а импортных – на 104%. При этом за 2001-2007 годы иностранные фармацевтические компании вложили в собственные проекты в России 500 млн. долл., а в 2005-2007 годах купили здесь производственных активов на 800 млн. долл. Однако, как сказал Олег Фельдман, инвестиции в российский фармрынок не идут в инновационную часть отрасли. Так возможно ли за оставшиеся девять лет решить поставленную задачу? Олег Фельдман поставил вопрос иначе: а нужно ли? По его мнению, разрабатывая стратегию перехода к инновационной экономике, следует чётко формулировать приоритеты и определить цену вопроса.