Археологи открыли южную часть укрепления и следы пожара времён понтийского царя Митридата VI Евпатора, три новых помещения и участок улицы позднескифского городища.

Городище Кара-Тобе расположено в Северо-Западном Крыму, между современными городами Саки и Евпатория. В древности здесь находилось пересечение дорог, которые соединяли Северо-Западный Крым с крупным греческим полисом – Херсонесом и столицей государства поздних скифов – Неаполем Скифским. Таким образом, городище имело стратегически важное значение: оно было своего рода воротами Северо-Западного Крыма

Южный участок. Вид с востока.

Южный участок. Вид с юго-запада.

Центральная башня.

Северный участок. Вид с юго-запада.

Участок позднескифской улицы.

Синопская амфора середины I в. н.э.

Терракотовая статуэтка.

Клеймо на ручке херсонесской амфоры.

Глиняная поделка.

Предполагается, что в IV в. до н.э. на холме Кара-Тобе располагалась греческая усадьба, а во II в. до н.э. городище заняли скифы. В более поздних слоях постоянно встречаются находки этого времени, однако строительные остатки практически не сохранились – окрестности городища бедны камнем, и все заброшенные постройки разбирались на камень. Из этого камня строили новые дома.

В конце II в. до н.э. на Кара-Тобе строится небольшая крепость. Её возводят по единому плану, но, по всей видимости, за короткое время. Стены укрепления сложены из камней разных размеров, которые явно были взяты из более ранних построек. В центре укрепления возвышалась башня размерами примерно 12 x 12 метров (самая крупная в Северо-Западном Крыму). Характер постройки, ряд надписей и других находок, происходящих с городища, позволили исследователям связать этот населённый пункт со свидетельствами письменных источников. Предполагается, что именно здесь Диофант, полководец понтийского царя Митридата VI Евпатора, после победы над скифским войском, основал крепость, названную в честь своего повелителя – Евпаторион.

После смерти Митридата VI (63 г. до н.э.) крепость была снова занята поздними скифами. Они используют некоторые греческие постройки, в том числе и центральную башню, для своих нужд, однако значительную часть сооружений предшествующего времени разбирают. Центральную часть поселения отделяют стеной – возникает так называемая «цитадель», внутри неё располагалось несколько скифских усадеб. Между 16 и 23 гг. I в. н.э. скифское поселение было разгромлено, вероятно, в результате военного похода боспорского царя Аспурга. Затем поселение восстанавливают, но былого расцвета оно уже не достигало, превратившись в небольшой посёлок. К концу I в. н.э. скифы окончательно покидают Кара-Тобе.

В полевом сезоне 2014 года работы на городище велись на двух участках: южном и северном, рассказал журналу «Наука и жизнь», руководитель Кара-Тобинской археологической экспедиции, ведущий научный сотрудник Института археологии РАН, доктор исторических наук Сергей Юрьевич Внуков.

По его словам, в этом году на южном участке продолжалось открытие центрального строительного комплекса «митридатовского» времени. По всей видимости, именно в этом комплексе находился небольшой греко-понтийский гарнизон. Ширина сооружения – около 40 метров, длина – более 60 метров (полностью комплекс пока не раскрыт). В центре комплекса находилась башня, к северу и югу от неё – два двора. С юга вымощенный, парадный, с севера – хозяйственный, куда выбрасывалась часть мусора. Как минимум с трёх сторон, а скорее всего, с четырёх, башня и дворы были окружены двумя рядами помещений.

В 2014 году экспедиция начала раскрывать южный ряд помещений, где должен был находиться главный вход в комплекс. «Раскопки принесли неожиданные результаты. Оказалась, что планировка и история этого комплекса значительно более сложная, чем казалось ранее. Самые ранние помещения, которые построили воины Митридата, здесь были полностью разобраны на камень, и на их месте построена какая-то конструкция необычной планировки. При этом она была тоже в значительной степени разобрана. По всей-видимости, конструкция представляла собой оформление позднего входа в комплекс», – рассказал С.Ю. Внуков. Он отметил, что раскрытые сооружения ещё требуют осмысления.

В северо-восточной части раскопа были доследован другой участок центрального строительного комплекса. Здесь зачищены полы помещений начала «митридатовского» периода. Их стены полностью разобраны на камень в древности. Установлено, что помещения в это части городища погибли в пожаре. «Интересно, что материала в слое пожара почти нет, встречались только отдельные черепки. Это говорит о том, что жители успели вынести все вещи, которые там были, и что для них этот пожар не был неожиданностью. Это точно не набег, а бытовое происшествие», – говорит начальник экспедиции.

При этом, по его словам, температура горения в помещениях была очень высокая. «Сохранились следы полностью сгоревшей камышовой крыши. Температура была настолько высокой, что глина начала плавиться, а местами – ошлаковываться. Видимо, пожар произошёл в хороший ветренний летний день. Камыш горел очень ярко», – говорит археолог.

После пожара помещения были полностью разобраны, камень выбран, поверх слоя пожара были намазаны новые полы. Более поздние помещения, построенные на этом месте тоже погибли в огне, но уже после смерти Митридата.

На северо-западе были исследованы три позднескифских помещения, которые датируются концом I в. до н.э. Сохранность кладок очень плохая, некоторые из них сложены из мелкого бутового камня. По исследованному участку проходила граница между двумя домохозяйствами, по-видимому, некоторые помещения переходили от одного владельца к другому. Кроме того, на этом же участке был раскрыт участок скифской улицы начала I в. н.э. Она была вымощена галькой и мелким камнем, подсыпана фрагментами керамики.

В этом сезоне археологи также исследовали несколько зерновых ям. Среди них – комплекс из четырёх прорезающих друг друга ям. Они разновременные. Самая ранняя из них датируется второй половиной II в. до н.э., самая поздняя – второй половиной I в. н.э.

В одной из ям этого комплекса было сделано специальное углубление, в котором стояла целая амфора. Очевидно, что в сосуде что-то находилось: он был закрыт ножкой другой амфоры и сверху прикрыт камнем, рассказывает С.Ю. Внуков. Он отметил, что внутри амфора была пустая и только на дне её был осадок. Его происхождение ещё предстоит выяснить в лабораторных условиях. Сама амфора синопская, датируется примерно серединой I в. н.э.

Среди находок прошедшего сезона руководитель экспедиции выделяет фрагмент терракотовой статуэтки. Она представляет собой задрапированную женскую полуфигуру. «По всей видимости, она принадлежала кому-то из божеств. К сожалению атрибуты богини не сохранились, поэтому точно установить её имя не возможно. Судя по габаритам фигуры, это явно не Афродита. И вряд ли Артемида. Скорее всего, это была статуэтка Деметры», – говорит археолог.

Интерес представляет и глиняная поделка. «Это звёздочка, вылепленная из глины, но звёздочка шестиконечная. Что вызвало среди участников экспедиции определённый интерес», – отметил С.Ю. Внуков. По его словам, звезда небольшая, вылеплена пальцами – сохранились их отпечатки. Археолог пояснил, что ранее на городище уже встречались подобные находки: глиняные поделки разных форм и размеров. «Видимо, их лепили из глины дети, как сейчас лепят из пластилина. Потом поделки случайно попали в огонь и благодаря этому сохранились до наших дней», – рассказал начальник экспедиции.

Кроме того, была найдена редкая фибула зарубинецкого типа и восемь амфорных клейм. Одно из них уникальное, ранее не встречавшееся, с именем Теофила.

«В целом сезон был необычным. В этом году некоторые участники экспедиции, много лет приезжавшие на Кара-Тобе, не смогли добраться до Крыма. В большинстве случаев – из-за транспортных проблем: поездка в Крым поездом теперь занимает значительно больше времени, тяжело добираться и машиной. Поэтому в прошедшем сезоне количество участников экспедиции было значительно меньше. Но тем не менее, работа велась активно, и основные задачи экспедиция выполнила», – делится впечатлениями С.Ю. Внуков.

Исследования на городище Кара-Тобе проводились при поддержке Российского гуманитарного научного фонда.
Фотографии предоставлены С.Ю. Внуковым и А.Б. Лагутиным.