В особо напряжённых киносценах зрительные зоны мозга перестают требовать информацию от периферии зрительного поля.

Что происходит у нас в голове, когда мы смотрим по-настоящему захватывающий фильм? Ответ на этот вопрос можно узнать из статьи в журнале Neuroscience , которую опубликовала группа психологов из Университета штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук и Технологического института Джорджии. О том, что происходит в мозге, какие его зоны более активны, какие – менее, можно узнать с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии. То есть всё, что требовалось от исследователей – показать добровольцам, лежащим в фМРТ-аппарате, какие-нибудь особо впечатляющие отрывки из мирового кинонаследия, а затем тщательно проанализировать, какие мозговые сигналы относятся именно к переживаемым киноощущениям. 

Захватывающий фильм заставляет наш мозг забыть об окружающем. (Фото Chad Springer / Corbis.)

Сцена из фильма Альфреда Хичкока «К северу через северо-запад», окружённая отвлекающим внимание шахматным узором. (Фото Georgia Tech.)

  Для эксперимента отобрали десять известных лент, от хичкоковских «К северу через северо-запад» и «Человека, который слишком много знал» до «Чужого» Ридли Скотта. По краям экрана, на котором показывали кино, время от времени вспыхивали световые сигналы, которые должны были отвлекать зрителя от фильма. Причём отвлекающие вспышки были построены шахматным узором, так как известно, что он всегда довольно сильно отвлекает на себя зрительные нейроны. Оказалось, что в наиболее напряжённых сценах, там, где саспенс стремительно возрастал, менялась активность в шпорной (или зрительной) борозде мозга, отвечающей за обработку большей части зрительной информации: те её участки, которые отвечали за краевое зрение, успокаивались, а те, которые отвечали за центр зрительного поля, наоборот, сильно активировались. Грубо говоря, когда герой оказывался в опасности, мозг смотрел только на него, когда же герою удавалось выйти из трудной ситуации, мозг смотрел уже не только на него, но и, скажем, на интерьер или природу, посреди которой находился персонаж, а заодно  замечал и шахматные вспышки по краям экрана. 

Кроме шпорной борозды, в мозге есть и другие зоны, отвечающие за анализ зрительной информации на более высоком уровне, но и они схожим образом отзывались на саспенс, сужая внимание до центра поля зрения. То есть когда мы говорим, что смотрели фильм, забыв обо всём, это вовсе не фигура речи – сознание действительно перестаёт следить за тем, что происходит вокруг, и в буквальном смысле ничего не видим и не слышим, кроме фильма. Очевидно, то же самое происходит в любом случае, когда мы с головой поглощены каким-то делом. Помогут ли новые результаты в лечении расстройств внимания, или же они пригодятся кинопродюсерам и кинопрокатчикам, чтобы оценивать «качество продукции», покажет время.