Болотные воробьи поют те же песни, что пели их предки полторы тысячи лет назад.

Многие животные способны повторять друг за другом те или иные действия – как, например, обезьяны копируют манипуляции с камнями или палками, а молодые птицы копируют песни родителей или других взрослых птиц.

Болотный воробей. (Фото: Bonnie Ott / Flickr.com) 

Это можно сравнить с культурной традицией, в конце концов, наши народные песни, сказки, ремесла и т. п. переходили из поколения в поколение благодаря тому, что люди повторяли друг за другом. Но человеческие традиции насчитывают сотни и тысячи лет. И кажется невероятным, что такая же долгая передача каких-то навыков, каких-то умений может происходить и у животных.

Однако исследователи из Лондонского университета королевы Марии, Имперского колледжа Лондона и Университета Дьюка в статье в Nature Communications пишут, что, по крайней мере, у птиц такие долгие культурные традиции тоже могут быть.

Роберт Лахлан (Robert F. Lachlan) и его коллеги сравнивали варианты песен болотного воробья – небольшой птички, живущей на севере США и в Канаде. В разных районах трель самцов болотных воробьев отличаются: где-то она складывается из повторяющихся трех нот, где-то воробьи повторяют в трелях четыре ноты, а где-то иначе их комбинируют.

С помощью компьютерного алгоритма исследователи выяснили, что в целом у болотных воробьев есть 160 типов песен. Однако отдельно взятый самец владеет не всеми ста шестьюдесятью, а лишь несколькими. Молодые воробьи, которые слушают старших, в первые недели жизни выбирают песни себе по вкусу, и в каждой популяции большинство птиц поют какую-то одну песню, хотя некоторые особи исполняют иные ее варианты. Возникает вопрос, как долго та или иная рулада может передаваться из поколения в поколение? Может ли быть так, что песня, ранее бывшая в популяции довольно редкой, вдруг становится очень модной и вытесняет прежний «хит»?

Чтобы узнать это, авторы работы разработали математическую модель, которая оценивала различия между отдельными вариантами песен и в которой можно было рассматривать разные механизмы передачи песен от старых воробьев молодым. Например, молодая птица могла перенять песню от какого-то одного старшего воробья, допустим, отца, или же просто постороннего самца, которому повезло с территорией и чью песню хорошо бы выучить. В другом варианте модели молодые особи могли перенимать те или иные песни потому, что они казались им более привлекательными, и выбор не зависел от того, кто их пел.

Разные результаты моделирования сравнили с тем, как менялись песни в реальных популяциях за 30–40 лет. В итоге верным оказался тот вариант модели, в котором птицы выбирали самую популярную песню в популяции; редкие же варианты рулад оставались невостребованными. Иными словами, воробьи из поколения в поколение перепевали один и тот же «хит».

Молодые птицы выучивают главную песню популяции довольно точно, ошибаясь едва ли в 2% случаев; конечно, в раннем возрасте они выучивают и другие варианты, но с возрастом они исполняют только то, что пользуется наибольшей популярностью. Такая приверженность какой-то одной песне для самцов имеет большой смысл: самки выбирают тех кавалеров, которые поют то, что у всех и так на слуху.

Но насколько долгой оказывается такая песенная традиция? Согласно той же модели, история популярных вокальных номеров среди болотных воробьев может уходить в буквальном смысле в глубь веков: возраст самой старой песни насчитывает около 1537 лет. То есть некоторые болотные воробьи поют сейчас те же песни, что и их предки, которые видели корабли викингов у побережья Северной Америки.

И хотя у людей, как мы сказали, можно найти культурные традиции, которым много тысяч лет, все же надо признать, что не всякая наша традиция может похвастаться воробьиной долговечностью.