Иммунные клетки способны узнавать белок ВИЧ не по его внешности, а по его поступкам.

Как известно, ВИЧ с необычайной лёгкостью мутирует, поэтому его не может поймать иммунная система и поэтому против него до сих пор нет вакцины. Иммунные клетки распознают патогены по молекулярным признакам, в случае с вирусами – по особенностям вирусных белков. Но вот только иммунная клетка запомнила, как выглядит белок у ВИЧ, как появляется следующее поколение вирусных частиц, у которых тот же белок выглядит уже по-другому. Это можно сравнить с преступником, который постоянно меняет внешность – раз от разу у него другой цвет волос, глаз, родинка на другом месте и т. д.

Т-клетка и частицы ВИЧ на ней. (Фото: NIAID / Flickr.com) 

Но преступника можно узнать не по внешности, а по его поступкам. Если мы видим, как кто-то пытается вскрыть денежный сейф, то мы вряд ли будем сличать его внешность с фотографией известного вора – мы его просто сразу арестуем. Точно так же предлагают поступать с ВИЧ сотрудники Вашингтонского университета в Сент-Луисе. Как бы ни менялись вирусные белки, они должны выполнять свою работу. У ВИЧ есть фермент, без которого вирус не сможет размножаться: это протеаза, которая расщепляет другие белки ВИЧ, тем самым готовя их к работе. Без расщепления протеазой они не смогут функционировать.

Может ли клетка заметить последствия реакции, которую проводит чужой фермент? Может – в статье в Science говорится, что у иммунных клеток есть специальный аппарат, который чувствует деятельность ВИЧ-протеазы. Это одна из разновидностей инфламмасомы – так называют большой молекулярный комплекс, который помогает клетке обнаружить, что она заражена, и включает воспалительные реакции. Инфламмасома в прямом смысле узнаёт ВИЧ по его делам, и запускает программу самоуничтожения: клетка гибнет вместе с вирусом.

Но проблема в том, что в клетке эта протеаза просто молчит. То есть вирус проникает в клетку и начинает копировать свой геном и синтезировать свои белки, но протеаза до поры до времени бездействует. И лишь когда вирус выходит из клетки, его протеаза начинает работать (то есть вирус дозревает уже снаружи) – но вне клетки уже нет никакой инфламмасомы, которая могла бы это заметить.

Отсюда вывод: нужно как-то активировать ВИЧ-протеазу, пока вирус ещё в клетке. Такое средство есть, причём давно – речь идёт о препарате под названием эфавиренз (или Сустива), который давно используют при ВИЧ-терапии. Но используют его как вещество, не позволяющее ВИЧ встроиться в геном клетки. (А у него есть такая способность, причём, встроившись в клеточный геном, он может там заснуть и стать вообще невидимым ни для чего.) Эксперименты с Т-клетками и ВИЧ показали, что тот же эфавиренз может действовать ещё и как активатор ВИЧ-протеазы. Правда, средство действует только если вирус активен, если он не заснул, как это бывает при анти-ВИЧ терапии.

С другой стороны, сейчас есть вещества, которые будят вирус, переводят его в активное состояние. Разбудив ВИЧ, можно начать новый раунд лечения, которое может включать средства, активирующие его протеазу. Возможно, что тут пригодится тот же эфавиренз, только для него в его новом качестве нужно будет разработать иные схемы приёма. Но также возможно, что удастся найти другие подобные соединения, которые более эффективно будут стимулировать в иммунных клетках противовирусную защиту.