Мы готовы терпеть боль в обмен на информацию, даже если эта информация для нас абсолютно бесполезна.

Очевидный факт: информация может быть полезной и бесполезной. Польза, конечно, зависит от того, кто и когда эту информацию получает. Но, так или иначе, действительно полезные сведения обладают для нас большой ценностью, и мы даже готовы платить за них. И наоборот — если нам кто-то с таинственным видом предложит приобрести за деньги таблицу умножения, мы подумаем, что у него не всё в порядке с головой. То, как важно отличать ценную информацию от бесполезной, мы видим в кино и книгах, в общественно-политической аналитике, в выступлениях сильных мира сего, и так далее.

Готовность платить за бесполезную информацию может объяснить наше лихорадочное пристрастие к новостям. (Фото: Nijwam Swargiary / Unsplash.com) 

Но это всё в теории — в книгах, фильмах, выступлениях и т. д. На деле же мы нередко готовы платить за любую информацию, пусть она ничего нам и не даёт. Психологи из Мельбурнского университета описывают в Proceedings of the Royal Society B эксперимент с монеткой: монетку подбрасывали, и в зависимости от того, упала ли она орлом или решкой, человек получал какую-то небольшую сумму денег. Орёл по деньгам немного отличался от решки, но, так или иначе, участники эксперимента всегда, в любом случае, что-то выигрывали.

При этом заранее он не знали, какой выигрыш соответствует орлу, а какой решке. И вот им предлагали узнать, что дают за орла и что дают за решку. Но только в обмен на знание они должны были выдержать короткий ожог, вполне ощутимый, хотя и без членовредительства. От того, что они узнавали стоимость орла и решки, их выигрыш никак не зависел: монетка взлетала в воздух, как-то падала, и человек получал свои деньги. То есть информация, которую давали за боль, была полностью бесполезна, однако 73% подопытных соглашались ради неё потерпеть ожог.

Правда, тут ещё всё зависело от болезненности ожога, которая была сильнее или слабее. Вышеупомянутые 73% терпели наименьший уровень боли, который применяли экспериментаторы, и чем сильнее начинало жечь, тем меньше людей было готово терпеть боль до конца. Ещё готовность терпеть боль зависела от того, о каких суммах шла речь — о них сообщали заранее, так же как сообщали о том, что решка и орёл не очень отличаются по деньгам. Но в точности суммы решки и орла не называли, и участники эксперимента были тем больше готовы к ожогу, чем бóльшие деньги были в игре.

Несколько лет назад те же исследователи ставили похожие эксперименты, только там за столь же бесполезную информацию нужно было платить деньгами или каким-то физическим усилием; теперь они решили узнать, готовы ли люди платить за бессмысленные сведения болью. И ведь здесь даже нельзя сказать, что эта информация как-то раздвигает границы миропонимания, сообщает что-то о мире и твоём месте в нём. Сведения о выигрыше, который сопутствовал орлу или решке, были в данном случае сугубо практичны и сугубо бесполезны.

Правда, кто-нибудь может возразить, что ценность и полезность информации может быть объективной, а может быть субъективной. С объективной точки зрения, сведения были бесполезны, но для тех, кто терпел боль ради них, там всё-таки была какая-то ценность. Исследователи полагают, что всё дело в том, что информация избавляла от неопределённости. Да, от того, что мы что-то выяснили, нам ни холодно ни жарко, полученная определённость ничего не меняет — это информация ради информации. Но сама по себе неопределённость настолько нас раздражает и беспокоит, что мы готовы платить деньги и терпеть боль, лишь бы от неё избавиться.