Карликовые шимпанзе готовы делиться едой с теми, кто им не родственник.

Среди животных сотрудничество не редкость, но обычно сотрудничают те, кто в той или иной мере связан родственными связями. Это вполне объяснимо с эволюционной точки зрения: если перед вами стоит задача во что бы то ни стало передать в следующее поколение ваши гены, то родственникам помогать не просто можно, а нужно, ведь гены у вас во многом общие. Причём помогать близкому двоюродному родственнику выгоднее, чем четвероюродному – опять же по той причине, что у двоюродных родственников больше общих генов (или, точнее, общих вариантов генов).

Взрослая самка бонобо чистит шерсть самцу-подростку, принадлежащему соседней группе шимпанзе. (Фото: Martin Surbeck / Kokolopori Bonobo Research Project)

Бывают случаи, когда помогают друг другу те, у кого никаких родственных связей нет. Самцы дельфинов объединяются, чтобы вместе отгонять от самок других самцов, ягуары и акулы вместе патрулируют охотничьи угодья – но в таких случаях речь идёт о явном личном интересе. Это такая дружба, которая идёт рука об руку вместе с очевидной выгодой; необязательно, что выгода будет, но она подразумевается в ближайшем времени.

И, наконец, есть карликовые шимпанзе, или бонобо. Несколько лет назад мы писали, что они помогают тем, кого абсолютно не знают, и даже если их никто их об этом не просит. Но то были лабораторные эксперименты. В недавней статье в Science говорится, что и в природе бонобо ведут себя так же. Сотрудники Гарвардского университета и Немецкого центра приматов два года наблюдали за двумя группами бонобо в одном из заповедников Конго. Группы жили по соседству, и если там и были какие-то межгрупповые родственные связи, то очень далёкие. Тем не менее, нередко можно было видеть, как бонобо из разных групп чистят друг другу шерсть и делятся едой. Более того, бывало так, что бонобо в конфликтах искали себе союзников в другой группе (хотя карликовые шимпанзе известны своим миролюбием, это не значит, что у них не случается ссор и драк).

В целом, если сложить всё время, когда разные бонобо мирно общались с членами другой группы, то окажется, что на межгрупповую дружбу у них ушло 20% от двух лет, в течение которых за ними наблюдали. Иные встречи длились не более часа, но иногда шимпанзе проводили в обществе чужаков несколько недель. Наибольшей готовностью общаться с представителями другой группы отличались те, кто активно общался и со своими одногруппниками.

Более чем из 3700 эпизодов груминга десятая часть происходила между особями из разных групп. (Вообще груминг, то есть чистка шерсти и удаление паразитов, у социальных животных служит мощным социальным инструментом, но обычно его наблюдают внутри уже сложившихся социально-родственных внутригрупповых отношений.) А из всех случаев, когда бонобо в союзе с кем-то нападали на кого-то третьего, в 15% их союзником был кто-то со стороны, то есть из чужой группы. Наконец, из всех случаев, когда бонобо делились друг с другом едой, в 6% они делились с чужаками. И только в 14% из этих 6% бонобо получали что-то в ответ. То есть непосредственно выгоды в одаривании едой чужаков не просматривалось. Конечно, можно представить, что шимпанзе рассчитывали на то, что одариваемые когда-нибудь потом воздадут им за угощение, но это «когда-нибудь потом» выглядит слишком туманно.

Здесь можно вспомнить позапрошлогоднюю статью в Scientific Reports, в которой говорилось, что карликовые шимпанзе усыновляют чужих детей – то есть опять же совсем чужих, рождённых в другой группе. Всё это выглядит тем удивительнее на фоне обыкновенных шимпанзе, которые отличаются исключительно скверным характером, и к чужакам относятся с большой агрессией – собственно, обыкновенные шимпанзе, как истинно территориальные животные, нередко делают вылазки против соседей с кровью и убийствами. Да и внутригрупповые убийства у шимпанзе опять же случаются. Но и те же обыкновенные шимпанзе почему-то способны находит общий язык с гориллами.

Какое-то время считалось, что только человек способен на дружбу и сотрудничество, не подкреплёнными родственными связями. Однако по бонобо видно, что нечто подобное имеет место и у человекообразных приматов. Бонобо (как и обыкновенные шимпанзе) – ближайшие эволюционные родственники человека, и новые результаты, вероятно, помогут лучше понять, как вообще эволюционировали социальные способности среди предков людей и в каком виде эти способности попали к современному человеку.