Расстройства аутистического спектра, возможно, не так уж сильно связаны с нашими симбиотическими микробами.

Когда заходит речь о кишечной микрофлоре, то обычно говорят, что она не только помогает переваривать пищу, но и влияет на метаболизм в целом, помогает правильно настроить иммунитет, и что от кишечных микробов зависят даже некоторые нервно-психические процессы. Например, с микрофлорой увязывают аутизм (расстройства аутистического спектра). Есть исследования, которые выполняются на мышах с имитацией аутизма и на людях. 

(Фото: Annie Spratt / Unsplash.com) 

Мы как-то писали, что аутистические симптомы у детей и подростков можно ослабить с помощью правильных микробов; в прошлом году отчасти похожие результаты получили в лабораторных экспериментах с мышами – у них из-за кишечных проблем появлялись аутизмоподобные поведенческие симптомы, исчезавшие после коррекции микрофлоры.

Однако если посмотреть на весь массив статей о микрофлоре и аутизме, то окажется, что связь между ними довольно сомнительная. Подобные работы делятся на несколько групп: в одних сравнивают состав микрофлоры у людей с аутизмом и без него, в других экспериментируют с мышами, в третьих переносят бактерии от людей без аутизма к людям с аутизмом, рассчитывая на изменения в поведении. Эти статьи проанализировали сотрудники Дублинского университета, Ирландского национального университета в Корке и Оксфордского университета с прицелом на те, которые цитируются больше всего. 

Про «человеческие» работы исследователи пишут в Neuron, что в них обычно имеют дело с небольшим количеством образцов (недостаточно большим, чтобы делать уверенные выводы насчёт взаимосвязи аутизма и микрофлоры), что там есть проблемы со статистической обработкой результатов, и что они плохо воспроизводятся. В разных статьях говорится о разных результатах: если одни исследователи обнаружили, что у людей с аутизмом не хватает определённых групп бактерий, то другие исследователи сообщают, что у людей с аутизмом этих бактерий избыток, или же что между ними нет вообще никакой разницы. 

Если же образцов микрофлоры сравнивают много, то оказывается, что отличия между аутистами и не-аутистами намного менее выражены, чем отличия между не-аутистами. Эксперименты с оздоровлением микрофлоры также дают смешанные результаты и грешат маленьким числом участников. В таких экспериментах часто пренебрегают контрольной группой, которой вместо бактериального лекарства дают плацебо. (На самом деле, как пишет портал Science, есть только одна работа с плацебо-группой, и никакой разницы в эффекте между теми, кому давали бактерии, и теми, кому давали плацебо, обнаружить не удалось.) Что до исследований на мышах, то тут всегда остаётся вопрос, насколько те особенности поведения, которые мы у них видим, соответствуют человеческому аутизму.

Говорить, что аутизм теряет связь с кишечной микрофлорой – значит, допускать преувеличение, потому что про эту связь трудно сказать что-то определённое; трудно терять то, что непонятно, существует или нет. Есть энтузиасты, которые указывают на новейшие, и потому ещё не заработавшие большого цитирования статьи, в которых микробы как будто явно действуют на аутизм. Однако скептики полагают, что даже если такой эффект есть, то он настолько незначителен, что тратить на него исследовательские и, в перспективе, медицинские усилия просто нецелесообразно. Расстройства аутистического спектра зависят от многих факторов, и лучше бы сосредоточиться на тех из них, чей вклад по-настоящему велик.

Кроме аутизма, есть и другие психоневрологические проблемы, у которых видят связь с микрофлорой. Например, депрессия: известно, что кишечная микрофлора меняется при депрессии, и что бактерии поддерживают и развивают депрессивное состояние у мышей. Но тут опять же мы имеем дело с многофакторным расстройством, в котором микробы могут участвовать, но их роль, может быть, не настолько значительна, как роль генетических факторов или социальных проблем.