Тургеневское чаепитие

Все новости ›

Иван Сергеевич Тургенев не только сам чрезвычайно любил хороший чай, но и заставлял пить его едва ли не всех персонажей своих книг.

Чайные истории Игоря Сокольского и Софьи Сокольской

На другое утро хозяин и гость

пили чай в саду под старой липой.

И. С. Тургенев. Дворянское гнездо

Иван Тургенев в возрасте двадцати лет. Акварель К. А. Горбунова. 1838. Государственный литературный музей. Москва. Акварельный портрет признан родственниками и литературными друзьями самым похожим изображением Тургенева.
Портрет Ивана Тургенева. Художник А. П. Никитин 1857. Государственный литературный музей. Москва.
Портрет И. С. Тургенева в костюме охотника. 1879. Художник Н. Д. Дмитриев-Оренбургский. 1879. Литературный музей Пушкинского Дома Российской академии наук, Санкт-Петербург.
Иллюстрация к поэме И. С. Тургенева «Помещик». Художник В. М. Конашевич. 1922 г.
За чайным столом. Художник К. А. Коровин. 1888. Государственный мемориальный историко-художественный и природный музей-заповедник В. Д. Поленова, Тульская обл.
Утренний чай. Художник В. Е. Маковский. 1891. Частная коллекция.
Чаепитие. Новые хозяева. Художник Н. П. Богданов-Бельский. 1913.Саратовский художественный музей имени А. Н. Радищева. Саратов.
Заварные крендельки к чаю, изготовленные и сфотографированные авторами.

Любовь к чаю у Тургенева, очевидно, возникла с детства: его мать хорошо разбиралась в разных сортах чая, и он был непременным участником богатой дворянской жизни в Спасском-Лутовинове, где писатель родился и рос. И хотя позже Тургенев вырвался из-под материнской опеки и проводил большую часть жизни за границей, довольно редко наезжая в Россию, привычка пить чай везде и всегда осталась у него на всю жизнь. Даже знаменитая ссора Тургенева и Толстого тоже произошла за чаем. Дело было в мае 1861 года, когда Толстой и Тургенев встретились в орловском имении Степановка, принадлежавшем поэту Афанасию Афанасиевичу Фету. Писатели к тому времени уже не были, как прежде, большими друзьями, но уважали друг друга и временами встречались. В имение они приехали в добром настроении и после прогулки и дружелюбной беседы за легким ужином остались ночевать. Выйдя утром к чаю в столовую (и видимо встав не с той ноги), Толстой и Тургенев затеяли по незначительному поводу словесную перебранку, наговорили резкостей и поссорились настолько, что дело чуть не дошло до дуэли. Примирение произошло уже только через 17 лет, после того, как Толстой стал проповедовать любовные отношения между людьми, и сделал первым шаг, прислав Тургеневу письмо с предложением возобновить дружеские отношения.

И, разумеется, при такой любви к чаю его вполне предостаточно оказалось и в произведениях Тургенева – сложно найти у него персонажа, который бы так или иначе его бы не пил.

Уже в первой поэме «Параша» отец героини, «помещик беззаботный», пьет чай, соблюдая русский купеческий обычай совершать торговые сделки обязательно во время чаепития:


Сперва служил, и долго; наконец,

В отставку вышел и супругой плотной

Обзавелся; теперь большой делец!

Живет в ладу с своими мужичками...

Он очень добр и очень плутоват,

Торгуется и пьет чаек с купцами.

 

В другой ранней поэме Ивана Сергеевича «Помещик» провинциальный дворянин с наслаждением «кушал» дома:


За чайным столиком, весной,

Под липками, часу в десятом,

Сидел помещик столбовой,

Покрытый стеганым халатом.

Он кушал молча, не спеша;

Курил, поглядывал беспечно...

И наслаждалась бесконечно

Его дворянская душа.

 

Не отказывался помещик и от «фамильного» чая, что непременно подавали на балу, который зимой давала соседка по имению:


Варенье, чернослив, орехи,

Изюм, конфекты, крендельки

На блюдцах носят казачки...

И, несмотря на пот обильный,

Все гости тянут чай фамильный.

Крик, хохот, топот, говор, звон

Стаканов, рюмок, шпор и чашек...

А сверху, с хор, из-за колонн

Глазеют кучи замарашек.

 

Чай у Тургенева пьют везде: в дворянских гнездах разного достатка, в домах городских обывателей, сельских конторах. Вернувшийся из Берлина герой романа «Дворянское гнездо» Федор Иванович Лаврецкий по пути в свое имение завернул в усадьбу тетушки, которая, узнав, что с дороги его ничем еще не угостили, расстроилась: «Ну, хоть чаю напейся, мой батюшка. Господи боже мой! Приехал невесть откуда, и чашки чаю ему не дадут. Лиза, пойди похлопочи, да поскорей. Я помню, маленький он был обжора страшный, да и теперь, должно быть, покушать любит».

Приехав в доставшееся ему по наследству имение Васильевское, Лаврецкий обнаружил, что «во дворе и в доме царит запустение. Лишь один седой лакей выходит навстречу. Практически все осталось здесь неизменным со дня смерти тетки Глафиры». Несмотря на отсутствие хозяйки и тут не обошлось без чая: «Пообедав, Лаврецкий сказал, что он выпил бы чаю, если… “Сею минуту-с подам-с”, – перебил его старик – и сдержал свое обещание. Сыскалась щепотка чаю, завернутая в клочок красной бумажки; сыскался небольшой, но прерьяный и шумливый самоварчик, сыскался и сахар в очень маленьких, словно обтаявших кусках. Лаврецкий напился чаю из большой чашки; он еще с детства помнил эту чашку: игорные карты были изображены на ней, из нее пили только гости, – и он пил из нее, словно гость».

В произведениях Тургенева русские люди, даже живя подолгу заграницей, не расставались с привычками из российской глубинки. В «Вешних водах» помещик Дмитрий Павлович Санин, находясь за рубежом, приехал к соотечественнице, чтобы продать своё имение. Разговор о продаже, конечно же, не мог состояться без чая, сервированного, как в далекой России: «Слуга вошел с русским самоваром, чайным прибором, сливками, сухарями и т. п. на большом подносе, расставил всю эту благодать на столе между Саниным и г-жою Полозовой – и удалился.

Она налила ему чашку чаю.

– Вы не брезгаете? – спросила она, накладывая ему сахар в чашку пальцами... а щипчики лежали тут же.

– Помилуйте!.. От такой прекрасной руки...»

В романе «Отцы и дети» чай пили в благополучном имении «в двести душ» Николая Петровича Кирсанова: «Между тем Николай Петрович тоже проснулся и отправился к Аркадию, которого застал одетым. Отец и сын вышли на террасу, под навес маркизы; возле перил, на столе, между большими букетами сирени, уже кипел самовар. Явилась девочка, та самая, которая накануне первая встретила приезжих на крыльце, и тонким голосом проговорила:

– Федосья Николаевна не совсем здоровы, прийти не могут; приказали вас спросить, вам самим угодно разлить чай или прислать Дуняшу?

– Я сам разолью, сам, – поспешно подхватил Николай Петрович. – Ты, Аркадий, с чем пьешь чай, со сливками или с лимоном?»

В усадьбе богатой помещицы Анны Сергеевны Одинцовой хозяйка приглашает гостей к столу: «Господа, пойдемте; тетушка, пожалуйте чай кушать. Княжна молча встала с кресла и первая вышла из гостиной. Все отправились вслед за ней в столовую. Казачок в ливрее с шумом отодвинул от стола обложенное подушками, также заветное, кресло, в которое опустилась княжна; Катя, разливавшая чай, первой ей подала чашку с раскрашенным гербом. Старуха положила себе мед в чашку (она находила, что пить чай с сахаром и грешно и дорого, хотя сама не тратила копейки ни на что) и вдруг спросила хриплым голосом: – А что пишет кнесь Иван?»

В крытом соломой доме из шести крошечных комнат отставного штаб-лекаря Василия Ивановича Базарова после обильного обеда тоже «явился на сцену чай со сливками, с маслом и кренделями».

После выхода в свет романа «Отцы и дети» «новые люди», разночинцы и студенческая молодежь, приверженная идее «хождения в народ», обиделись и устроили настоящее гонение на Тургенева. Большой русский писатель, Борис Константинович Зайцев, автор монографии «Жизнь Тургенева», писал: «Новых людей, «разночинцев», весьма лево устремленных, не мог не раздражать Тургенев своею барственностью, громадной просвещенностью, избалованностью, красноречием, французским языком салонов XVIII века, изяществом одежды, гастрономией… А его задевало плебейство их, невоспитанность, грязные ногти, самоуверенность, иногда прямо наглость».

Насмешкой над их «народным» бытом звучало описание чаепития в рассказе Тургенева «Петушков», в котором булочница и слуга офицера пили чай «по-городскому»: «Онисим и Василиса кушали чай молча, глядя в лицо друг другу, долго вертели в руках кусочки сахару, как бы нехотя прикусывали, жмурились, щурились и с свистом втягивали сквозь зубы желтоватую горячую водицу. Наконец они опорожнили весь самовар, опрокинули кверху дном круглые чашечки с надписями – на одной: "за удоблетворение", а на другой: "невинно пронзила", крякнули, отерли пот и начали помаленьку разговаривать».

В «Записках охотника» помещик, устав бродить с ружьем по полям под мелким и холодным дождем, в поисках временного убежища зашел в избу старосты «в надежде найти у него самовар, чай, сахар и не совершенно кислые сливки». Но это оказалась не изба старосты, а сельская контора имения госпожи Лосняковой, где в ответ на его просьбу принести чаю со сливками, через некоторое время главный конторщик «вошел ко мне в комнату.

– Вот вам чай несут, – сказал он мне с приятной улыбкой.

Малый в сером кафтане, конторский дежурный, расположил на старом ломберном столе самовар, чайник, стакан с разбитым блюдечком, горшок сливок и связку болховских котелок, твердых, как кремень».

Как видим, чаепитие у Тургенева происходило всегда в сопровождении сливок, меда или сахара, лимонов, крендельков, сухариков, таинственных «котелок» и других вкусностей. Чтобы уважаемые читатели могли отметить 200-летие со дня рождения Ивана Сергеевича Тургенева «тургеневским чаепитием», авторы предлагают их вниманию рецепты крендельков и тех самых болховских котелок, и надеются, что сливки, лимон, мед или сахар для чаепития и так находятся в их распоряжении.

 

Котелки или крендели заварные из книги «Образцовая кухня и практическая школа

для домашнего хозяйства». 1892.

Коте́лками в Тульской губернии называли обыкновенные крендели, сваренные в котле. Особо славились болховские котелки, изготовленные в маленьком древнем уездном городке Болхове, расположенном в соседней Орловской губернии – их основным достоинством была способность храниться годами, постепенно каменея.

Замесить тесто из 2 кг муки, прибавить 4 стакана воды и 50 г дрожжей, посолить и дать подняться; после этого хорошо вымешать, дать вторично подняться и наделать крендели, которые опустить в кипяток; когда всплывут, вытащить и в печь.

Примечание авторов: в печь крендели помещают для того, чтобы подрумянить их сначала с одной стороны, а затем, перевернув, с другой. Это легко сделать в духовке газовой или электрической плиты, снабженной верхней горелкой (грилем).

 

Заварные крендельки из книги Е. Молоховец «Подарок молодым хозяйкам». 1901.

1 ¼ стакана теплого молока, 450 г муки, 50 г масла, соль, 1 ст. ложка сахара. Хорошо размешать, сразу же сделать небольшие крендельки и опускать их в кипяток. Когда крендельки всплывут, выложить их шумовкой на сито, чтобы стекла вода, переложить на лист, слегка посыпанный мукой, поставить в довольно горячую духовку.

 

Крендельки к чаю из книги Е. Молоховец «Подарок молодым хозяйкам». 1901.

400 г муки, 4 яйца, 50 г масла, ¼ стакана сахара, ¾ стакана сливок вымесить как можно лучше, сделать маленькие крендельки, опустить в кипяток. Когда всплывут, вынуть, посыпать сахаром и поставить в духовку.

17 декабря 2018

Автор: Игорь Сокольский, Софья Сокольская

Статьи по теме:

Портал журнала «Наука и жизнь» использует файлы cookie и рекомендательные технологии. Продолжая пользоваться порталом, вы соглашаетесь с хранением и использованием порталом и партнёрскими сайтами файлов cookie и рекомендательных технологий на вашем устройстве. Подробнее

Товар добавлен в корзину

Оформить заказ

или продолжить покупки