Геофизик Владимир Цельмович — о том, что летает по небу, куда падает и зачем нам всё это знать.

Всем нам в жизни, наверное, не хватает чуда. Именно поэтому мы так часто смотрим на звёзды, как будто ожидая какого-то невероятного события — прилёта инопланетного корабля или хотя бы падения метеорита. И в жизни некоторых людей это случается. Они видят пролёт яркого шара или болида, а затем начинают искать следы того, что пролетело. Ищут иногда всю жизнь.

Комета Макнота (C/2006 P1) — долгопериодическая комета, открытая 7 августа 2006 года Робертом Макнотом. Фото: European Southern Observatory, Flickr.com, CC BY-NC-ND 2.0

А если что-то находят, то начинают разбираться: что же это такое? И часто обращаются к специалистам, стараются найти единомышленников, надеются, что их находка имеет для человечества большую ценность.

Один из таких специалистов, к кому регулярно обращаются искатели метеоритов, — Владимир Цельмович, ведущий научный сотрудник геофизической обсерватории «Борок» филиала Института физики Земли. Он исследует эти находки с помощью магнитных и микроскопических методов, включая электронную микроскопию.

 
Владимир Цельмович. Фото А. Афанасьева.

— Владимир, правильно ли я понимаю, что эти пакетики на вашем рабочем столе — это и есть предполагаемое неземное вещество?

— Это образцы торфа и песчаников, недавно полученные мной по почте. Возможно, в них и есть внеземное вещество. Его предстоит выделить и детально изучить. Если повезёт, то среди изученных частиц действительно может быть что-то внеземное. Но это ещё надо будет доказывать. Штамп «сделано в такой-то Галактике» пока никому не попался.

Надо сказать, таких посылок бывает много, приходят они разными путями, но далеко не всегда эти люди находят то, что можно как-то идентифицировать. Тем не менее, они проявляют энтузиазм и упорно пытаются выяснить, что же такое упало. В этом году было два таких события.

В Томской области тысячи человек видели пролёт болида в 1984 году. Среди них был и пятнадцатилетний мальчик Василий Шельмин. Многие давно забыли, что там пролетело. А он до сих пор ищет.

Сейчас Василий — серьёзный взрослый мужчина, профессионал в области автоматизированных систем управления. Но поиски небесного тела — это не просто его хобби, это один из важных для него смыслов жизни. Он сделал достаточно интересный сайт (chulymskiy-bolid.ru). Там он пишет: «Космическое тело вошло в земную атмосферу вечером 26 февраля 1984 года и вспыхнуло на высоте около 100 км в районе реки Чулым (приток р. Обь) на границе Красноярского края и Томской области. Болид наблюдался около 10 секунд как полёт чрезвычайно яркого искрящегося объекта, который сопровождался ударной звуковой волной и микроземлетрясением, зафиксированным региональными станциями Единой сети сейсмических наблюдений. По оценкам специалистов имел мощность свыше 11 килотонн в тротиловом эквиваленте».

Летом 1984 года экспедиция Института геологии и географии Сибирского отделения Академии Наук СССР, занимавшаяся поисками обломков взорвавшегося космического тела, не нашла никаких следов, которые можно было бы однозначно связать с гипотетическим веществом болида. Далее официальных экспедиций не проводилось, но поисковая работа продолжалась самостоятельными группами. В их числе и наш герой, который исправно направлял все свои находки в лабораторию метеоритики ГЕОХИ.

— Но туда бесполезно направлять?

— Наверное… И я их тоже понимаю: чудаков, которым в каждом камне мерещится метеорит, много, и если все их находки анализировать, работать будет некогда. Василию даже не ответили. Но это его не остановило.

Шельмин постоянно в разъездах, работает вахтовым методом — месяц работает, а в свободное время ищет метеорит. Так как у меня много публикаций по метеоритной тематике, то вскорости Василий вышел на меня. И я получил в общей сложности ведро этих камней.

— По почте?

— Да, обычной посылкой. Первый же просмотр этих камней позволил мне сделать заключение, что это не метеориты. В образцах были следы доменного процесса: оксиды железа и уголь, какие-то фазы плавления. Такой же результат (по анализам попавших к ним фрагментов) получили в Томске коллеги на своём электронном микроскопе, но никаких выводов сделать не рискнули.

В начале этого года результат исследований был доложен и опубликован в «Трудах Всероссийского ежегодного семинара по экспериментальной минералогии, петрологии и геохимии», статью так и назвали — «Метеорит, домна или природный пожар?» В публикациях было чётко показано, что все эти находки к метеориту не имеют никакого отношения. Но то, что были найдены следы древнего металлургического производства, — это само по себе крайне интересно. Для археологов это архиважно, тем более что в этих краях находили следы металлургического производства.

— Примерно какого времени это производство?

— Сейчас эти образцы находятся на датировке в Новосибирске, куда Шельмин их отвёз. В Новосибирске есть Институт археологии и этнографии, да и в Томске очень много археологов. Когда будет результат, если вообще он будет, мы об этом обязательно узнаем. В любом случае, это интересно. Если это был крупный пожар, то и это надо изучать: в Томской области постоянно что-то горит, если обращали внимание на метеосводки. В Томске есть Институт мониторинга климатических и экологических систем СО РАН, в котором как раз занимается природными пожарами.

Василий Шельмин отбирает пробы на альмяковском болоте.

Но получается, что температура в образцах была высоковата для природного пожара. Поэтому вопрос пока остаётся загадкой. Если это был природный пожар, то он был очень мощным — сейчас таких, пожалуй, не бывает. Тогда вопрос в том, чем он был вызван.

Некоторые находки Шельмина — это битумы. Не исключено, что пожар возник на месте выхода каких-то нефтепроявлений. Вдруг я, сидя в Борке, открыл месторождение углеводородов?

— Надо срочно покупать эту землю!

— Возможно. Есть интересные наблюдения с выходами углеводородов: в этом году я был в Азербайджане, и возле города Астара видел «огненный родник», в котором горела вода. Причина в выходе газа. У родника находится колонка с водой, про которую считают, что она целебная, и горит газ, который зажигается от обычной зажигалки. Все приезжают посмотреть на это, как на чудо. А чтобы потушить, закрывают трубы, из которых вода течёт, она поднимается, и тогда пламя гаснет. А так — горит как газовая плита. Выход углеводородов — это достаточно интересная вещь. Оказалось, что таких «огненных родников» довольно много.

— Но ведь то, что Василий Шельмин не нашёл метеорит, вовсе не значит, что его там нет?

— Именно так. Но перейдём к другому событию — Учурскому, это падение 1993 года в районе Хабаровска. Место удалённое. Наблюдали падение Учурского болида геологи, с расстояния в 20 км видели мощнейший взрыв, потом наблюдали вывал лес по всей округе. Но по ряду причин долго не могли туда вернуться. А у меня в 2016 году был грант РФФИ, благодаря которому удалось выделить деньги на экспедицию.

Туда были две экспедиции — в 2016 и 2017 годах. Я сам не ездил — это очень тяжело, непроходимые болота, и первая экспедиция была прервана именно из-за тяжести проблем, которые там возникли — климатические, организационные, чего только не было. Тем не менее, какие-то образцы собрали.

Причём, я дал коллегам-поисковикам ориентацию на сбор не столько каменного материала, сколько торфяного — чтобы зафиксировать микрочастицы. У меня уже был опыт с Тунгусским метеоритом, с другими местами, и я знаю, что торф хорошо накапливает специфические микрочастицы. К космогенным были отнесены нано- и микроразмерные частицы с цилиндрическими никелевыми плёнками, которые не могли образоваться в земных условиях.

— Удалось ли их обнаружить на сей раз?

— Действительно, удалось обнаружить в торфе частицы, которые я отнёс к космогенным. Причём, такие частицы были обнаружены не только в Учурском космическом теле, но и в других местах. Это болота в Сибири, в которых был обнаружен импакт, и статья на эту тему опубликована в 2019 году.

Тем не менее, природа этих находок не была ясна. И тут случилось очередное чудо: в 2019 году к нам (точнее в наш дом — в Солнечную систему) подлетела комета Борисова. Геннадий Борисов — астроном-любитель, который во время работы в Крымской обсерватории обнаружил эту комету, и она названа его именем. За этой кометой стали наблюдать – бельгийский учёный Монфред и поляк Гузик, при помощи нового супер-современного большого телескопа. Они наблюдали с одного телескопа, но у них были разные спектрометры.

Изображение межзвёздной кометы 2I/Borisov, полученное телескопом «Хаббл» в октябре 2019 г. Фото: NASA, ESA, and D. Jewitt (UCLA), Wikimedia Commons.

Пока они обработали результаты, пока кричали от восторга (именно так написано в журнале Nature), в одном номере вышли две статьи Монфреда и Гузика, (Gaseous atomic nickel in the coma of interstellar comet 2I/Borisov; Iron and nickel atoms in cometary atmospheres even far from the Sun). Результаты, которые у них были получены, заключаются в следующем: в комете Борисова они обнаружили облака атомарного никеля и атомарного железа! Обе группы на разных приборах увидели одно и тоже!

— Это и стало причиной их восторгов?

— Ну да! Потому что такого не могло быть. Никто никогда такого не наблюдал. У них были новые приборы, комета тоже была неизученная, и они очень долго сомневались. Но вышли статьи двух независимых групп, и всё сошлось.

В 2022-м эта статья до меня дошла, и потихоньку в голове начала создаваться конструкция: может быть, те никелевые плёнки, которые я видел на Учуре, на Тунгуске и ещё в нескольких местах, имеют одно происхождение? Причем, это очень тонкие никелевые пленки, толщиной от долей микрона до первых микрон. Может быть, это и есть следы таких комет?

— А комета Борисова улетела?

— Да. Её называют «межзвёздная комета», некоторые её относят к межгалактическим. Откуда она прилетела не так важно, потому что после этого стали при помощи новых приборов изучать другие кометы, и выяснилось, что то, что обнаружено на комете Борисова, нашли и в других кометах тоже. Сейчас уже существует около двух десятков комет, в которых обнаружены эти «никелевые облака» — облака атомарного никеля и атомарного железа. Так гипотеза о кометном происхождении никелевых плёнок становилась всё убедительнее.

— А что означает «облака»?

— Это сгущение паров атомарного никеля. Вопрос в том, как образовался этот «пар» при такой температуре, почему его так много, что можно его регистрировать, и какова его температура? Сейчас идут исследования именно этих механизмов: почему образовался никель и почему образовалось железо? Причём, по количеству оказалось, что примерно одинаковое количество никеля и железа.

Но я всегда обращал внимание на никель, потому что это значительно более редкая вещь, а железа у нас полно. И тут на меня сваливается Василий Шельмин со своим Чулымом и говорит, что опять собирается поехать в экспедицию, какие могут быть пожелания?

— А он за свой счёт ездит, «из любви к искусству»?

— Да, конечно. Он попросил, чтобы я нашёл ему сотрудника. Как раз в этом момент к нам поступил на работу выпускник физфака МГУ, которому не сиделось на месте. И Василий предложил ему ехать с ним, оплачивая все расходы. Это же страшно интересно!

В общем, они неделю по этим болотам ходили, и по почте ко мне приехало 12 кг образцов. Я их потихоньку изучаю. На сегодняшний момент из более двух десятков образцов я посмотрел штук пять. В уже просмотренных обнаружены следы кометного вещества. Причем, с акцентом на железо, на железные плёнки. Никелевые пленки там есть, но их мало. Очевидно, это была комета, которая задела Землю «железной» частью своего облака.

— Почему вы думаете, что это комета, а не метеорит? Там тоже бывает железо.

— Метеорит — это массивное вещество. Там, как правило, есть железо-никелевый сплав. А здесь совершенно чистое железо в виде плёнок на земных частицах. Частицы, которые были обнаружены в этих болотах, совершенно не напоминают ни метеоритные вещества, ни космическую пыль, ни техногенное вещество. Тут ведь в процессе диагностики происхождения микрочастиц главное не перепутать техногенное вещество, вулканогенное или кометное. Так как камней пока никто не нашёл, кометная версия работает убедительнее.

Вот видите на этом фото: здесь видны дырки — это алюмосиликат. Но еле видны тонкие белые точки — это выделения оксида железа, магнетита. Благодаря им этот шарик стал магнитным, и при магнитной экстракции я сумел его вытащить. Таких структур я нигде не видел. И вот мы сейчас с Ларисой Максе, коллегой из Белоруссии, материаловедом, пытаемся объяснить механизм их образования. А механизм в данном случае — взрыв. Кроме того, она активно изучает спутниковые фотографии с места взрыва Чулымского болида, что может дать интересный результат.

Фотография микрочастицы с алюмосиликатными «дырками», сделанная с помощью электронного микроскопа. Фото из личного архива В. Цельмовича.

— Почему всё-таки вы считаете Чулымский болид кометой?

— При падении Чулымского космического тела (а я действительно считаю, что, скорее всего, это комета) был взрыв, мощное термическое воздействие. Видите «лохмотья», которые ободраны шариком? Это был очень быстрый нагрев, механическое воздействие. И эти «лохмотья» посдувало. Мы видим некий процесс.

На следующей картинке показана микросфера, в которой образовались чрезвычайно тонкие волокна наноразмеров. Ни в одном техническом процессе такого не может быть. В технике существует понятие «раздув» — течёт алюмосиликатный расплав, и идёт мощный поток воздуха. Это приводит к тому, что появляются волокна. Это известный технический процесс, называется «раздув».

Микрочастица с «лохмотьями» (слева) и с «волокнами» (справа). Изображения получены с помощью электронного микроскопа. Фото из личного архива В. Цельмовича.

Но там размер этих волокон — десятки и даже сотни микрон. А здесь в тысячу раз меньше. Это тоже свидетельство взрыва. Всё это было зафиксировано, это материальные свидетельства того, что все эти объекты возникли в результате взрывного явления.

Работа идёт. По Чулыму опубликовано уже несколько работ в материалах разных конференций. Все новые результаты мы обсуждаем и публикуем.

Но есть ещё история! Той же степени загадочности.

— Тоже в Сибири?

— Совсем нет. Американец, калифорниец Джон Симинович (John Siminovich) — наш человек, я его называю «Иваном Семёновичем», — он на своё ранчо притащил около 50 тонн камней и начал приставать ко всем американским учёным. Давал эти образцы в самые разные лаборатории, от него отбрыкиваются. Набрал он их в районе Калифорнии, прислал карту с веером распределения… Свои наблюдения он тоже подробно описал:

«Облака передо мной в одно мгновение стали ярко-зелёными. И с неба огромный яркий объект огненно-зелёного с белым цвета помчался на северо-восток: передняя часть была удивительно зелёного цвета, а задняя — почти чисто-белого света. Я находился менее чем в двух милях от него. Объект был размером с вулканический конус. В тот самый момент, когда он приблизился к холму, огромный огненный шар мгновенно исчез. Затем вспыхнули ярко-зелёные концентрические волны и распространились по долине под углом, противоположным траектории. Это было похоже на кольца Сатурна…

В то время я понятия не имел, что я видел и что это было. Военные базы находятся примерно в 40 милях отсюда. В местной газете была опубликована статья о неопознанном объекте, на место были отправлены пожарные и власти, но всё было хорошо.

Спустя годы я учился в колледже и читал книгу по астрономии, глава была посвящена кометам и метеорам, и вот оно! Описание огненного шара с терминальным взрывом. Наконец-то я понял, что произошло той ночью».

И он начал собирать камни.

— А почему он стал их собирать?

— Тоже переворот сознания, как я думаю. Да он и сам об этом пишет. Событие было в 2007-м, но смысл увиденного за минуты годами доходил до Джона. Дело было в горах, и он увидел нечто, пролетающее в небе. На сегодняшний момент у меня от него несколько десятков писем.

— А посылки с американскими камнями тоже есть?

— Это отдельная замечательная история. Одна моя знакомая собралась в Америку, причём, мне показалось, что город именно тот, откуда мне писал «Семёныч». И я ему написал, что едет моя знакомая, пусть ей передаст маленькие кусочки.

Он с ней пересёкся. Обратно она ехала налегке, вес чемодана позволял взять пару маленьких камушков. Мне-то нужно было кусочек с ноготочек. Джон привез четыре килограмма. Два часа летел на самолёте для встречи с моей знакомой! Она заворачивает эти камни в трусики и сдаёт в багаж. У неё спрашивают: «Что это вы везёте?» Она говорит: «Ой, у вас такие красивые камушки, вот, набрала на память!» Пропустили. И четыре килограмма этих камней мне сюда доставили.

— Метеориты?!

— Я посмотрел — к сожалению, это камни земного происхождения, вулканиты. Но «Семёныч» мне написал, что первые три письма общения со мной дали ему больше, чем годичное общение со всеми американскими учёными. И ещё неизвестно, чем эта история кончится. Камни-то ещё остались. Он назвал цифру 50 тонн на своём ранчо. Фото с кучами камней прислал.

— А что за событие было в 2007 году?

— Я ещё не знаю, что за событие. Но подозреваю, что это было событие кометного происхождения, и ориентирую его на поиск небольших камней, вернее даже микрочастиц. Найти болото и из него что-то выковырять может быть более информативно, чем искать камни и таскать их на ранчо.

— Почему именно в болоте стоит искать?

— Потому что именно болото является «планшетом», в котором хорошо фиксируются микрочастицы; они там сохраняются и их оттуда можно легко извлечь.

— Вы сами ничего такого не видели?

— Когда я был студентом и работал в стройотряде, в августе, в дни звездопадов, я обычно вытаскивал свой матрас (мы жили в палатках) на улицу, на телегу, и всю ночь смотрел на звёзды, ждал... Мне было интересно. Пример заразителен: романтически настроенные друзья располагались на телегах рядом. Телег было мало, возникла очередь…

Я видел, как падают метеоры. Но на меня это не произвело тогда особого впечатления — ну, упал и упал. Ежедневно вместе с космической пылью их на Землю падает по 40 тонн. Но прошли десятилетия, и я неожиданно начинаю этим заниматься, изучать. Меня интересует и само явление, и результат. Ведь известно, что падения комет сметали целые цивилизации. Полезно знать о них побольше. Интерес этот не только у «Семёнычей», но и у учёных из разных стран.

— Как вы думаете: мы одиноки во Вселенной?

— Думаю, что нет. Вопрос в том, что проявления могут быть чрезвычайно разными. Совершенно не обязательно, чтобы это были вода и углерод, может быть что-то другое. И в информационном плане может быть совершенно разное. Я считаю, что Вселенная организована достаточно разумно. И проявления такого разума, который пытается организовать пространство вокруг себя, должны быть множественными.

— А кометы могут быть управляемыми? Вдруг их кто-то специально сюда запускает?

— В этом я сильно сомневаюсь, потому что в них, в основном, газовые компоненты, причём, этот газ образуется, когда комета подлетает ближе к Земле и нагревается. Мне трудно предположить организацию «разумного газа». Но вот понять опасность комет для человечества очень важно! Да и вообще узнать, что они собой представляют, откуда летят. Что может быть загадочнее и интереснее?