Переславль-Залесский – небольшой город на юге Ярославской области, однако там есть собственный дендрологический сад, входящий в состав национального парка «Плещеево озеро». Как появился этот сад, что в нём интересного и какая там ведётся научная работа – рассказывает Ольга Куликова, заместитель директора по развитию, начальник дендрологического отдела парка.

Фото Андрея Афанасьева.

— Ольга Николаевна, у вас не просто отдел, а целый дендрологический сад как подразделение Национального парка. Чем он уникален?

― Для нас каждое растение уникально, но если абстрагироваться от эмоций, то можно сказать, что мало где в небольших городах существует свой ботанический сад. По большей части идёт привязка к большим областным городам. То, что в Ярославской области есть такое место, само по себе удивительно. Мы находимся на пути Золотого кольца, обладаем большой территорией и богатой дендрологической коллекцией, поэтому и посетителей у нас много.

― А почему в Переславле создан свой дендрологический сад?

― Это во многом зависело от той личности, в честь кого потом был назван сад. Сергей Федорович Харитонов родился и жил в Переславле, потом учился на Рабочем факультете в Москве, уехал работать в Ленинград, продолжал там научную деятельность, писал диссертацию, участвовал в создании Лесного музея при Университете. Застал блокаду Ленинграда, его эвакуировали сюда, в Переславль, на родину, где он начал работать в лесхозе. Всё, что связано с деревьями, было для него свято. Он хотел этим заниматься, да и государству было важно всё, что связано с древесиной.

Ольга Куликова. Фото Андрея Афанасьева.

Жил он здесь совсем недалеко. Свои первые интродукционные опыты проводил на своём приусадебном участке, делал там первые посадки в начале 1950-х годов. Сохранились растения, которые старше нашего сада на 10 лет. Он сумел добиться решения о создании сада в нашем городе – убедил в этом высшее городское руководство. Он привозил из экспедиций, из отпуска разные семена, испытывал такие растения, как дальневосточный орех маньчжурский, сосна кедровая, бархат амурский – это первые породы, которые здесь появились. Потом коллекция увеличивалась, много выписывалось, много заказывалось по семенному обмену. Уже в 1962 году мы были зарегистрированы в списках каталога Карлова университета, сначала как маточный плодовый сад, а потом уже как дендрологический сад. По инвентаризации на конец 2023 году наша коллекция насчитывает 801 наименование древесно-кустарниковой растительности, и коллекция постоянно пополняется.

— А что здесь было раньше?

— Изначально здесь был пустырь. Просто так земля не выделялась, и Сергею Федоровичу удалось убедить выделить землю под плодовые сады – это же сбор плодов государству и доход. Поэтому первые посадки на этой территории – сад на площади 4 гектар. Многие те яблони сохранились и дают урожай, раз в два года плодоносят, как положено.

Фото Андрея Афанасьева.

Потом стали расширять плантацию: появились и черноплодная рябина, и смородина. Вокруг этих плодовых растений началась высадка коллекции. Сад прирастал постоянно и дорос до 58 гектар. Последняя прирезка земли была в 1990-е годы. Но когда увидели, какие интересные у нас растения, уже целенаправленно выделялась земля под дендрологический сад.

― Местные власти увидели, что это хорошо?

― Да. Сергей Федорович умел общаться, он был интересным, убедительным рассказчиком. Его застала наша сотрудница, которая работала здесь больше 40 лет, сейчас она на пенсии. Раньше у нас был музей, и в экспозиции хранилась виниловая пластинка. Очень было любопытно, что же там, но послушать было не на чём. Волею судеб познакомилась с человеком, хозяином нашего городского музея граммофонов, который сумел воспроизвести то, что на пластинке записано. Там есть голос Сергея Федоровича, и уже по тому, как он говорит, стало понятно, как интересно он рассказывал.

― Что в коллекции сада вы считаете жемчужинами?

― Трудно сказать. Растений очень много, и они все интересные. Это как дети – они растут, мы за ними наблюдаем. А испытывалось здесь намного больше растений. Я бы сказала, что испытаний – тысячи. Вообще, принцип дендрологических и ботанических садов – это испытание в определённых условиях растений из разных регионов не только России, но и других стран.

Фото Андрея Афанасьева.

― И тропические растения тоже испытывали?

― Нет, это бестолку. У нас нет оранжерей. Но, например, флора Японии, Средней Азии, Крыма и Кавказа у нас прекрасно прижилась. Шелковица чёрная, жимолость кавказская, скумпия, ирга, алыча – все они прекрасно цветут и плодоносят. А как измеряется успех интродукции? Это плодоношение, и самое важное – когда есть всхожие семена или самосев. Самосев – это высший пилотаж. Успешность интродукции в условиях Ярославской области в том, что мы не создаем серьёзных дополнительных условий. Понятно, что есть агротехнический уход – посадил, полил, но потом всё само растет.

― Но ведь случаются погодные катаклизмы: заморозки или вот недавний снег в мае. Как же южные растения это переносят?

― Они постепенно адаптируются. Сейчас климат меняется, многие растения за последние 10 лет зацвели, в то время как до этого 20 лет не цвели. У нас мушмула плодоносит, айва зацвела, в прошлом году дала несколько плодиков. А она не всегда завязывает плоды.

Фото Андрея Афанасьева.

― Посетители не пытаются всё это сорвать?

― Бывает, что хотят попробовать. Мы же не можем за каждым смотреть, под каждым кустом стенд поставить. Конечно, объясняем, что это нельзя, что это коллекция. Сторож ходит, охрана, но… Объясняем, что с дорожки яблоко подобрать можно, а уже внутрь ходить нельзя. Гулять только по дорожкам.

― И что, слушают?

― Многие слушают. Сейчас посетители стали более образованные, чем несколько лет назад. Кроме коллекции мы занимаемся благоустройством территории, у нас есть много тематических экспозиций. Мы начали их создавать с 2013 года. А в 80-х годах заложили географические отделы – растения распределены по ним. Япония, Китай, Дальний восток, Крым, Кавказ, Восточная и Западная Европа, Северная Америка. Есть несколько участков, которые были в работе совместно с научными учреждениями: с Главным ботаническим садом, с Институтом механизации лесного хозяйства – там очень много интересных гибридных форм. В 2019-м году мы открыли экспозицию «Японский сад» – это ландшафтная экспозиция, внедрённая в отдел «Япония и Китай». У нас там даже есть «сухой ручей», где вокруг растут ирисы сибирские.

Фото Андрея Афанасьева.

В 2022 году мы открыли Аптекарский огород. И хотя мы дендрологический сад, но у нас в Аптекарском огороде около 200 травянистых растений – это лекарственные и полезные растения.

― Что вы с ними делаете? Лечитесь?

― Идея огорода в том, чтобы люди видели и знали, что это за растения. У нас там чего только нет! Люди должны понимать, какие растения приносят пользу. Хотя бесполезных растений нет.

Фото Андрея Афанасьева.

― А борщевик?

― С ним проблема есть, мы с ним боремся. Он не полезный, но его не просто так завезли, а как кормовой. Сейчас мы как раз работаем над экспозицией про инвазионные растения. Название у неё «Незваные гости, или растения из «Чёрной книги». Это будет маленькая экспозиция. Мы взяли 6 растений, свойственных Ярославской области: одно древесное и пять травянистых. Скажем, клён ясенелистый тоже инвазионный вид, он пагубно влияет на местную флору, вытесняет всё вокруг. Мы горшочки с этими растениями поставим в клетку. Растения в клетке – такой вот образ.

― Вы это сами придумали?

― Задумка моя, но идею подсказали коллеги из Тверского ботанического сада. Идей очень много. Только успевай воплощать.

Фото Андрея Афанасьева.

― Вы сказали, что люди стали более грамотными – благодаря таким экспозициям?

― В том числе. У экспозиций большой просветительский эффект. Каждая экспозиция показывает, для чего это нужно. Люди узнают, что такое инвазия, что такое чужеродные виды. А это не одно и то же. Чужеродный вид – это вид, целенаправленно занесённый. Можно сказать, что интродукционные виды у нас все чужеродные, потому что они из других регионов, не свойственные нашей области. Вот «бархат амурский» – чужеродный для флоры нашей средней полосы, его родина Дальний Восток, но он не инвазионный.

Инвазионными становятся те виды, которые начинают самостоятельно распространяться в природном сообществе и вытеснять его. Поэтому есть много категорий инвазионности – сильные, слабые. Вот борщевик – сильно инвазионный. Его привезли как кормовое растение, он заполоняет и вытесняет всё вокруг. Так же, как клён ясенелистный. А многие этой разницы не видят. В экспозиции мы будем использовать две фразы: «Не пускайте нас в сад!» и «Не выпускайте нас из сада!»

Фото Андрея Афанасьева.

― Вроде похожие фразы…

― Но они разные. Есть разные инвазионные растения. Вот люпин – красивый, многие в садах его сажают. Я бы его поместила в экспозицию «Не выпускайте нас из сада!» Срезайте после цветения стебли, чтобы семена не разнесли птицы, чтобы они не разлетелись. А борщевик – «Не впускайте нас в сад!», как и клён ясенелистный. Клён многие с удовольствием сажают на участках, он быстро и красиво растёт. Растение родом из Северной Америки, но оно прекрасно себя чувствует здесь, вытесняет другие виды, у него нет врагов. К тому же это аллерген. У нас в коллекции есть его декоративный форма – золотистая. Она не так хорошо всходит, размножается сложно.

― А что у вас растёт в Аптекарском огороде?

― Многолетние и однолетние растения, травы. Однолетние мы подсаживаем. Вот морковь посевная – двухлетнее растение. Все привыкли: посеяли, получили корнеплоды. Мы для просветительского эффекта сеяли по краям грядки семена для получения корнеплода, чтобы показать, как она растет, а в середину посадили корнеплод – чтобы показать, как морковь даёт семена. Ведь она на второй год даёт семена, а многие этого не знали. Люди порой впервые видят, как растёт пшеница, рожь, овёс.

Фото Андрея Афанасьева.

Кроме аптекарского огорода мы сделали этно-ботаническую экспозицию «Дом травницы». Здесь я уже «копала» в историю Ярославского края, какие растения тут выращивались в разное время, чтобы показать, как на нашей родине использовались растения в быту, в лекарственных целях и в хозяйстве. Там тоже есть демонстративный огородик, где мы сажаем тыкву, лён, подсолнечник, кукурузу, пшеницу, фацелию.

― Видела, у вас есть ещё экологические тропы…

― Эта тема сейчас актуальна. Мы в 2015-м году открыли экологическую тропу «Природа чувств», её длина 500 м. Идея тропы заключалась в познание природы через органы чувств. Здесь мы учили людей слушать птиц, заострили внимание на животных, которые водятся в Национальном парке. На каждом стенде пиктограммы по той или иной тематике – через что можно почувствовать. Например, лимонник китайский – под него отдельный стенд сделали, лимонник посадили. Его плоды называют «Ягода пяти вкусов» – почему? Кожица у него кислая, мякоть сладкая, семена горькие и вяжут, а если ягоду разжевать целиком, то получается пряный, горьковато-солоноватый вкус. Или полезные сорняки – крапива, одуванчик и другие. Как звучит дерево? Положили деревянный молоточек и срезы разных деревьев. Каждый может ударить по дереву и прислушаться. И везде пиктограмма – что на этой площадке мы можем увидеть, попробовать, понюхать, почувствовать. Вот сейчас – пик цветения. Чубушники зацвели, сирень венгерская зацветает, обыкновенная уже отцвела. Калина цветёт, разнотравье. В японском саду рододендрон только начинает цвести, ирис сибирский входит в цвет. Красота! Идёшь и радуешься.

Фото Андрея Афанасьева.

― А научная работа у вас ведётся?

― Безусловно! Мы и в конференциях участвуем, и статьи пишем, и специалистов обучаем. Особое внимание уделяем практической части такой работы. Например, стратификация – это очень непростое дело, требующее индивидуального подхода к каждому растению.

― Что это такое?

― Большинство садовых и огородных растений вырастить просто: достаточно посеять их весной в землю, и вскоре появятся ростки. Но есть виды, которые ни за что не взойдут при классическом посеве. Чтобы прорасти, им нужно побыть в холоде. Почему? Дело в том, что в семенах некоторых растений есть вещества, препятствующие их прорастанию. В природе они разрушаются под воздействием холода, смываются талыми водами. И только после этого появляются ростки. Иначе никак. Такие культуры высевают под зиму, в начале ноября. Но не всегда это возможно. Некоторым семенам, чтобы прорасти, нужна стратификация.

Фото Андрея Афанасьева.

Стратификация – это процедура подготовки семян к посеву. Дословно слово переводится как «переслаивание» и означает процесс укрытия посевного материала влажным слоем и содержание при определённых температурных условиях.

Основная задача стратификации – создание необходимых условий для пробуждения семян. Чаще всего используют стратификацию холодом, имитируя зимние перепады температуры. Семена, попадая в тёплый грунт после холодной атмосферы, пускаются в активный рост, как будто наступила весна.

После осеннего сбора плодов и семян, садовники дендрологического сада проводят переработку плодов и выделку семян, сушку и сортировку. Совместно с инженером сортируют семена по способам подготовки к посеву. Часть семян высевается под зиму, а часть остается для проведения стратификации.

― Наверняка такая подготовка семян тоже бывает разная?

― Существует несколько видов подготовки семян к посеву. В нашем случае это длительная стратификация. Семена лиственных пород два месяца лежат в тепле, а далее три месяца находятся в холоде. Для этого подготавливаются ящики и специальный субстрат, смесь торфа и песка, либо опилок. Затем семена помещаются в эту смесь и увлажняются с периодическим перемешиванием в течение двух месяцев. В марте подготавливается «ледник». Ящики с семенами лиственных пород и мешочки с семенами хвойных ставятся в снег и засыпаются опилками, чтобы предотвратить таяние снега. Семена хвойных пород после извлечения из шишек сразу закладываются на «ледник», проходя только стратификацию холодом или так называемым «снегованием».

Фото Андрея Афанасьева.

― Что такое снегование?

― Снегование семян – это наиболее эффективный способ предпосевной подготовки для сосны, ели, лиственницы и других пород с вынужденным семенным покоем. Под снегом при температуре около 0 °С, доступе влаги и воздуха идёт медленный специфический процесс прорастания семян. Специфичность этого процесса заключается в том, что в семенах повышается активность ферментов, они оказываются более устойчивыми к высоким и, особенно, низким температурам, при температуре +10 °С такие семена прорастают раньше и энергия прорастания их выше.

― Сколько же времени семена лежат под снегом?

― Срок выдерживания семян под снегом 2 - 2,5 месяца. В день посева мешки с семенами извлекают из-под снега, семена проветривают до состояния сыпучести и высеваются в открытый грунт. Ежегодно в нашем питомнике весной и осенью проводится посев семян, собранных как в коллекции дендрологического сада, так и присланных по делектусам (каталогам ботанических садов со сведениями о семенах) из других ботанических садов России. Так что работы у нас много, но она интересная!

Фото Андрея Афанасьева.