Орудия труда делают новокаледонских воронов оптимистами.

Мы радуемся, когда у нас что-то получается, пусть мы всего лишь собрали какой-то незатейливый стульчик или решили не слишком сложный кроссворд. Радуясь, мы чувствуем прилив оптимизма. Оказывается, похожие эмоции испытывают и новокаледонские во́роны, выполняя манипуляции с орудиями труда.

Ворон с орудием труда. (Фото: Gavin Hunt / University of Auckland)

Новокаледонский ворон пытается достать палочкой «угощение номер один». (Фото: Harvard University)

Новокаледонские во́роны известны тем, что умеют создавать орудия труда: они, например, надламывают древесные прутья и сучки так, чтобы получилось что-то вроде крючка, которым можно доставать еду из щелей в коре. (Так же поступают и попугаи, но у воронов это впервые увидели в их естественной среде.) Способность птиц делать орудия труда изучают очень активно, и во́роны продолжают нас тут удивлять: год назад, например, мы писали о том, что новокаледонские во́роны делают рабочие инструменты из запчастей.

Легко можно представить, что если ворон достал крючком-веточкой какой-то корм, он этому обрадовался. Однако исследователи из Гарварда утверждают, что сама по себе работа с орудиями труда доставляет птицам удовольствие. Здесь, конечно, сразу возникает вопрос, как оценивали настроение птиц. Довольно остроумным способом: с помощью теста, который можно назвать «тестом полупустого стакана».

По известной шутке, стакан, заполненный на половину, оптимисту кажется наполовину полным, а пессимисту наполовину пустым. Для воронов ставили не стакан, а коробочку с угощением. Если коробочка стояла слева от ворона, там было три больших куска мяса, если справа, то мяса в ней был лишь небольшой обрезок. Через какое-то время птицы понимали, что к чему, и, естественно, предпочитали заглядывать в коробочку, когда она была слева.

Но тут коробочку ставили ни слева и ни справа, а посередине. Что в ней, было непонятно – стакан мог оказаться, так сказать, как наполовину пустым, так и наполовину полным. И вот тут вороний оптимизм или пессимизм давал о себе знать: если ворон незамедлительно открывал коробку, значит, он в данный момент был настроен оптимистично; если колебался, медлил или вообще пренебрегал коробочкой, значит, он был настроен пессимистично и особого угощения не ждал.

Затем птицам давали шанс с помощью инструмента достать кусочек еды, а потом снова ставили прямо перед ними коробочку с новым угощением. В качестве альтернативы во́ронам сначала просто давали какое-то угощение, то есть никаких усилий от них не требовалось. И оказалось, что если им приходилось потрудиться, чтобы получить «угощение номер 1», это доставляло им радость и заставляло надеяться на лучшее: коробочку с «угощением номер 2» они открывали довольно быстро. То есть если никаких усилий предпринимать не приходилось, они тоже радовались – но от работы с инструментом во́роны радовались намного сильнее.

Но, может быть, птицы радовались не от умственных усилий, а просто от того, что они что-то физически делали – то есть от того, что они ковыряли палочкой в какой-то трубе? Поставили добавочный эксперимент, в котором, чтобы получить «угощение номер 1», во́ронам нужно было полетать по комнате – то есть приложить чисто физические усилия.

По словам исследователей, такие упражнения сами по себе воронов особо не радовали, и к коробочке с «угощением номер 2» они особо не стремились – по крайней мере, если сравнивать с тем оптимизмом, с которым птицы открывали коробочку после упражнений с орудиями труда. То есть можно сказать, что собственная сообразительность доставляла во́ронам радость. Более подробно результаты экспериментов описаны в Current Biology.

Конечно, нужно ещё раз сказать, что говоря про радующихся птиц, мы поступаем не очень корректно – всё-таки их настроение для нас тайна, и мы можем судить о нём по косвенным поведенческим признакам. Но если косвенные признаки выдают в во́ронах некий оптимизм, то можно с некоторыми оговорками сказать и про воронью радость. (Про мрачный оптимизм, свойственный некоторым из нас, мы сейчас вспоминать лучше не будем.)

Вообще настроение и птиц, и животных сейчас изучают всё активнее. Например, весной мы писали о том, что обыкновенные во́роны заражают друг друга плохим настроением. А два года назад в Science выходила статья про оптимистичных шмелей: поев сладкого, шмели преисполняются положительными эмоциями, которые наглядно влияют на их поведение.