Сложный загородный ландшафт тренирует нашу способность к навигации.

Есть люди, которые с первого раза запоминают правильную дорогу, а есть люди, которых каждый раз нужно едва ли не за руку вести, чтобы они не потерялись. Очевидно, тут дело в каком-то особом устройстве системы навигации в мозге (а эта система устроена, как мы знаем, довольно сложно). Но ведь мозг — не какая-то неизменная сущность, и в зависимости от того, как мы живём, какие-то способности мозга развиваются, а какие-то нет.

(Фото: Aslı Yılmaz / Unsplash.com) 

Сотрудники Лионского университета и Университетского колледжа Лондона пишут в Nature, что умение ориентироваться на местности отчасти зависит от того, в каких условиях человек рос. Исследователи попросили около 400 тыс. человек из 38 стран сыграть в простую компьютерную игру, в которой, собственно, нужно было проявить умение запоминать ландшафт и ориентироваться на нём. Игра была сделана так, что способность к навигации можно было оценить в количественных параметрах. И оказалось, что при прочих равных условиях (то есть если сравнивать с учётом возраста, пола, уровня образования и т. д.) на местности лучше ориентируются те, кто вырос за городом. Причём дело именно в том, кто где вырос, а не где живёт сейчас — это как раз на умение ориентироваться не влияло.

Деревни, сёла, хутора, вообще любые загородные пространства устроены более прихотливо, чем город. Если в самой деревне улицы ещё могут идти перпендикулярно друг другу, то чтобы обойти холм или овраг или пройти через лес к озеру, нужно держать в голове достаточно сложную карту; бывает, что и частные владения соединены друг с другом довольно сложно. Такая тренировка на загородном ландшафте развивает умение ориентироваться на местности, причём тренировка имеет значение именно в юном возрасте.

Но и города бывают разные: есть те, которые в плане представляют собой регулярную решётку, а есть те, которые росли и развивались иначе — у них улицы огибают площади, пересекаются под разными углами и т. д. Исследователи сравнили способность к навигации у людей, которые росли в регулярном «решётчатом» городе (таком, как Нью-Йорк) и у людей, которые росли в городе с менее регулярным планом (вроде Праги) — и, как можно догадаться, вторые ориентировались на местности лучше, чем первые.

Правда, кое-кто может сказать, что сейчас-то мы редко полагаемся на собственное умение ориентироваться на местности, и обычно смотрим в приложения-навигаторы — и дети, и взрослые, будь то в деревне или в городе, предпочитают идти по маршруту на экране смартфона. Что ж, возможно, если кому-то в голову придёт повторить это исследование лет через десять-двадцать, никакой разницы между теми, кто вырос в городе и за городом, уже не будет.