Вероятность респираторных инфекций при плохом сне повышается в несколько раз.

Несколько раз мы писали о том, что сон спасает от инфекций. В 2015 году это был эксперимент с полутора сотней людей, которые согласились заразиться риновирусом во славу науки: те из них, кто систематически спал мало или плохо, с большей вероятностью уступали вирусу. В 2016 году это было уже крупное статистическое исследование: в нём сравнивали медицинские истории 23 тысяч человек, средний возраст которых был около 46 лет. Сравнивали у них данные о сне и о разных инфекциях. Оказалось, что спящие меньше пяти часов простужались на 28% чаще и на 80% чаще болели пневмонией, гриппом и ушными инфекциями по сравнению с теми, кто отводил сну 7–8 часов. То же самое касалось и расстройств сна, когда человек вроде и долго спит, но не высыпается: те, у кого были подобные проблемы, простужались на 30% чаще. От того, как мы спим, зависят наши суточные ритмы, а суточные ритмы влияют на очень многое, в том числе и на иммунитет. В 2019 году появилась ещё одна работа, в которой экспериментировали уже с клеточными культурами. Оказалось, что во сне лимфоциты лучше прилипают к больным клеткам. Прилипают в прямом смысле: у лимфоцитов лучше работают белки, помогающие физически соединиться с инфицированной клеткой.

(Фото: Gaelle Marcel / Unsplash.com) 

На днях в eBioMedicine появилась новая статья на ту же тему. Это снова статистическое исследование, только уже совсем большое: сотрудники Хельсинкского университета и Гарвардского университета анализировали в нём данные более 600 тысяч жителей Финляндии и Великобритании. Когда говорят о статистических корреляциях, то обычно добавляют, что вопрос о причинах и следствиях отчасти остаётся нерешённым, потому что, например, и плохой сон, и подверженность инфекциям могут быть обусловлены общими генетическими факторами. Поэтому желательно к чисто медицинским данным иметь ещё и прочитанные участки генома, имеющие отношение к иммунитету и сну.

Однако сейчас есть статистические инструменты, которые позволяют оценить влияние генетических факторов, не погружаясь в чтение сотен тысяч геномов. Дело в том, что если у признака есть генетическая основа — одна, две, три или больше мутации в одном, двух, трёх, десяти или больше генах, — то признак будет определённым образом наследоваться в популяции. Генетическое наследование описывается математическими инструментами теории вероятности и статистики. Имея на руках распределение признака по большой популяции, можно с помощью таких инструментов понять, насколько вероятно, что признак зависит от генетики. А поняв это, можно делать выводы о причинно-следственных связях между разными признаками.

Конечно, и предрасположенность к инфекциям, и качество сна может у кого-то зависеть от тех или иных генов, от тех или иных мутаций. Но если посмотреть вероятностно-статистически на большую популяцию — на те самые 600 тысяч человек, то окажется, что между плохим сном и подверженностью инфекциям есть собственная причинно-следственная связь. Исследователи рассматривали только респираторные инфекции: грипп, ковид и т. д. У людей с диагностированной бессонницей (то есть с такой бессонницей, которая стала настолько серьёзной, что с ней обратились к врачу) вероятность неопределённой простудной инфекции была выше в шесть раз, а вероятность гриппа — выше в четыре раза. На вероятность ковида бессонница влияет в меньшей степени, зато, если уж человек его подхватил, то из-за плохого и короткого сна у него больше шансов угодить в больницу с тяжёлой формой инфекции.

Исследователи отдельно учитывали влияние курения и ожирения: то и другое повышает вероятность как бессонницы, так и респираторных инфекций. В данном случае статистика позволила увидеть связь между плохим сном и инфекциями без дополнительного фона в виде курения и избыточного веса. Ну, а выводы, которые тут можно сделать, слишком очевидны, чтобы лишний раз их проговаривать.