Чтобы понять метафорический смысл некоторых крылатых выражений, мозг представляет, как эти метафоры выглядят в буквальном смысле.

Языковые центры мозга работают не сами по себе, а в сотрудничестве с другими зонами. Например, известно, что если в мозге повреждены сенсорно-двигательные области, языковые центры будут с трудом понимать слова, имеющие отношение к движениям и ощущениям. То есть если у человека после инсульта плохо работают руки, он также будет плохо различать слова «трогать», «брать» и «хватать» — не потому, что инсульт затронул нейронные цепи, отвечающие за анализ слов, а потому, что эти нейронные цепи не могут связаться с повреждёнными двигательными зонами.

Чтобы понять выражение «хвататься за соломинку», языковые центры обращаются к тем зонам мозга, которые действительно могут схватиться за соломинку. (Фото: olegbreslavtsev / Depositphotos) 

Более того, двигательные центры нужны для понимания метафор, связанных с каким-то физическим действием. Иными словами, когда мы слышим что-то вроде «хвататься за соломинку», «прожужжать уши» и т. д., то чтобы их понять, языковые зоны обращаются за информацией о буквальном значении глаголов «хвататься» и «жужжать» — хотя сами выражения, разумеется, употребляются в переносном смысле. Об этом в статье в Brain & Language пишут сотрудники Университета Южной Калифорнии, поставившие эксперимент с четырнадцатью людьми, пережившими инсульт: все они были правшами, и после инсульта они в той или иной степени утратили контроль именно над правой половиной тела. У них спрашивали, как они понимают разные метафоры. Одни метафоры были основаны на каком-то действии, и среди них были как общеупотребимые (вроде «хвататься за соломинку»), так и литературные, извлечённые из каких-то литературных произведений. Другие метафоры были «бездейственными», то есть, например, описывали какое-то свойство или состояние («у него рыбья кровь» или «она легче пёрышка»); их тоже подобрали как из обычной бытовой речи, так и из литературы.

Как определяли понимание метафоры? На экране появлялось предложение с метафорой и набор из четырёх рисунков. Из рисунков нужно было выбрать тот, который правильнее всего описывает смысл предложения. Причём правильный ответ нужно было произнести, но никак не показывать на рисунок ни руками, ни пальцем, ни головой. Как и предполагалось, те, у кого инсульт ударил по двигательным центрам, плохо понимали «физические» метафоры (то есть связанные с каким-то действием), и малознакомые литературные метафоры они понимали хуже, чем метафоры из повседневного языка. То есть двигательные участки мозга нужны не только, чтобы чувствовать прямой смысл «двигательных» слов, но и чтобы чувствовать переносное, метафорическое значение.

В ноябре мы описывали другой пример того, как язык связан с руками. Тогда шла речь о синтаксисе: сотрудники французского Национального института здоровья и медицинских исследований (Inserm) показали, что сложная ручная работа помогает развивать языковой синтаксис, и наоборот — занимаясь языком, мозг начинает лучше управляться с руками.